История России с древнейших времен до конца XVII века

«Домострой» — памятник культуры городского населения. В конце XV–XVI в., как и в предшествующий период, не появилось литературных памятников, отражавших особые интересы городского торгово-ремесленного населения. Однако сохранился памятник, который позволяет ближе познакомиться с некоторыми взглядами и образом жизни верхов городского населения. Это «Домострой» — свод наставлений и советов по ведению дома и хозяйства. Они адресованы владельцу большой городской усадьбы, на территории которой могут жить зависимые от него ремесленники. Как видно из наставлений и советов, жизнь русского средневекового горожанина на его усадьбе — деревянном дворе, окруженном огородами и другими угодьями, была в гораздо большей степени, чем в других европейских странах, близка к жизни сельского жителя и во многом строилась по аналогичным нормам жизни, характерным для патриархальной семьи. От европейских памятников подобного типа «Домострой» отличается отсутствием советов и наставлений, как приумножить находящееся в руках владельца богатство. Все советы создателя «Домостроя» направлены на то, как сберегать и экономить, избегая ненужных расходов. Среди его наставлений находим и совет вовремя уплачивать государевы подати во избежание многих тяжелых последствий.

Формы исторической памяти в устной культуре: героический эпос и исторические песни. Воинские повести. Духовной пищей и городского, и сельского населения России, и значительной части светской знати продолжал оставаться народный героический эпос. Новым стало появление в это время первых литературных обработок эпических сюжетов, таких, как «Повесть о Сухане» или «Сказание о киевских богатырях». Как представляется, в городской и дворянской среде должны были продолжать пользоваться признанием «воинские повести», в которых сочетались традиции религиозной книжности с традициями народной героической поэзии. Выдающимся памятником такого рода стало наиболее распространенное повествование о Куликовской битве, веками формировавшее представления русских людей об этом событии — «Сказание о Мамаевом побоище», созданное в начале XVI столетия. К XVI в. относится окончательное оформление и повестей о страшных событиях монгольского нашествия, как, например, «Повесть о разорении Рязани Батыем»; в вошедшем в ее состав рассказе о богатыре Евпатии Коловрате, нанесшем большой урон татарскому войску, особенно ясно ощущается влияние народной героической поэзии.

Если «воинские повести» XVI в. продолжали традиции предшествующего времени, то совершенно новыми памятниками стали «исторические песни», отражавшие отношение людей к лицам и событиям современной истории: о взятии Казани, о Иване Грозном, приказывающем убить своего сына, и др. В этих песнях персонажи выступают уже как обычные люди, без признаков героической гиперболизации, характерной для былин.

«Ученая» культура в жизни светского общества. В жизнь социальных верхов светского общества, прежде всего московской аристократии и чиновничества, конец XV–XVI в. внес существенные перемены, связанные с активным приобщением представителей этих кругов к «ученой» культуре, которая ранее в древнерусском обществе была почти исключительно продуктом деятельности духовных лиц. Когда в конце второго десятилетия XVI в. в Москве поселился приехавший с Афона Максим Грек, постоянными обитателями его кельи стал целый ряд молодых аристократов, хотевших с его помощью приобщиться к традициям византийской образованности. Позднее один из них, В. М. Тучков, по просьбе новгородского архиепископа создал новую редакцию жития новгородского святого Михаила Клопского, использовав при переделке текста, написанного «простым» языком, весь арсенал приемов византийской риторики. Он не был исключением. В конце XVI столетия старший сын Ивана IV царевич Иван Иванович по просьбе ряда духовных лиц произвел аналогичную переделку жития Антония Сийского и написал службу этому святому. В середине XVI в. первый начальник Посольского приказа дьяк Иван Михайлович Висковатый проявил незаурядные познания в богословии, критикуя иконографию образов, написанных для кремлевских соборов после пожара Москвы в 1547 г. Наиболее полно этот новый для древнерусской культуры тип представителя светской элиты, профессионально владеющего разными формами деятельности, связанными с функционированием «ученой» культуры, воплотился в личности Ивана IV, автора духовных песнопений и антипротестантской полемики, получившего у младших современников почетное прозвище — «словесной мудрости ритор».

Внецерковное знание в духовной жизни светской элиты. Другим важным явлением в духовной жизни светской элиты русского общества конца XV–XVI в. стал ее интерес к внецерковному и даже прямо осуждавшемуся церковью знанию.