История России с древнейших времен до конца XVII века

Сложилась парадоксальная ситуация: Новгород неоднократно в ходе становления объединенного государства диктовал свою политическую волю Киеву, но последний по-прежнему оставался «матерью городов русских», как назвал Киев, согласно летописи, князь Олег, и посылал в северную столицу своих наместников. Действительно, в 80-е годы IX в. новгородский правитель Олег, собрав огромную армию из северо-западных восточнославянских, а также иноязычных земель, либо подчиненных Новгороду, либо союзных с ним, захватил весь восточный отрезок пути «из варяг в греки», подчинил себе поднепровские города и овладел Киевом. Однако Новгород не стал первым; он остался после этого на позициях второго русского центра и принял владычество Киева.

После смерти Святослава в ожесточенной междоусобной борьбе Новгород и княживший там от имени киевского князя Владимир Святославич вновь одержали верх над Киевом. Владимир овладел великокняжеским столом, опираясь на те же силы, что и несколькими десятилетиями ранее Олег, — на варяжскую помощь и войско, составленное из жителей северо-западных земель. И снова, добыв престол своему ставленнику, Новгород остался на вторых ролях. На княжение в Новгород Владимир послал сначала своего старшего сына Вышеслава, а после его смерти — третьего по старшинству сына — Ярослава. Посадив на княжение в Турове Святополка, Владимир тем самым как бы подчеркнул безосновательность династических притязаний пасынка.

Не случайным было это привилегированное положение Новгорода, куда со второй половины X в. посылался наместником старший из княжеских сыновей. Заметим, что определенное время, по некоторым данным, там правил и юный Святослав. И не случайно в объединенном государстве Новгород постоянно, уже в те ранние времена истории Руси был источником традиционного политического сепаратизма.

Стремясь связать воедино земли бывших племенных княжений и окончательно и бесповоротно подчинить их Киеву, Святослав первым из киевских правителей послал своих сыновей в различные земли восточных славян, заменив ими местных племенных князей. Эту же политику проводил и Владимир, отправивший своих сыновей править не только в Новгород и Туров, но и в Ростов, Муром, к древлянам, во Владимир-Волынский и даже в далекую Тмутаракань, куда был посажен Мстислав. Но единство существовало лишь при жизни могучего отца, который легко мог свести с княжений любого из своих сыновей, что он, впрочем, иногда и делал. Но как обернется этот новый порядок при новых правителях — этого не мог предугадать никто.

К началу XI в. четко обозначились границы Руси: на севере земли Новгорода вплотную подходили к владениям карелов по берегам Финского залива и озера Нево (Ладожского озера); на северо-западе новгородские и полоцкие земли граничили с владениями балтских племен по среднему течению Немана и Западной Двины. На западе русско-польская граница, по наблюдениям В.Т. Пашуто, стабилизировалась по среднему течению Западного Буга, а далее по линии Дорогичин — Берестье — Червен — Перемышль. «Червенские города» отошли к Руси, а по ту сторону простирались Мазовия и Малая Польша с городами Люблиным и Сандомиром, Далее граница шла по среднему течению Южного Буга, Днепра и Прута. Эта часть границы была скреплена «любами» (договорами) с польским королем. На юге владения Руси упирались в оборонительную систему городов и крепостей, основанных Владимиром в борьбе против печенегов. Эта часть границы была непостоянна, изменчива; здесь шла извечная борьба с кочевниками. На юго-востоке и востоке русские владения доходили до верховьев Дона, Сейма и Сулы, а далее от верховьев Дона упирались в рязанские леса. Южнее и здесь шла степь, откуда постоянно осуществлялись набеги кочевников на черниговские земли. На северо-востоке владения Руси выходили в междуречье Оки, Клязьмы и Волги, где жили вятичи, и подходили к границам Волжской Булгарии. Здесь, в северо-восточном углу Руси, в суровых лесах вперемешку жили угро-финские племена, которые были своеобразной «исторической прокладкой» между Русью и Булгарией. К концу X в., несмотря на постоянную опасность с юга со стороны кочевников, Русь сумела отвоевать себе форпосты на Таманском полуострове, где появилось русское Тмутараканское княжество, и в устье Днепра, в районе Олешья, где зимовал перед роковым возвращением в Киев Святослав Игоревич.

К началу XI в. Русь, стабилизировав свои границы с соседями и обозначившись как единое, с централизованным управлением, восточнославянское государство, определило и свои долговременные интересы, которые просматривались сквозь первые нападения русских дружин на берега Пропонтиды (земли, расположенные у входа в Босфор) и южное побережье Малой Азии; их прорывы через хазарские посты на Волгу, на Северный Кавказ и в Закавказье, сквозь грандиозные походы Святослава на Восток и Балканы с попыткой закрепиться на Дунае, а также сквозь тяжелые и длительные войны Руси с Польшей за «Червенские города» и постоянное противоборство с карелами, чудью, балтскими племенами.