История России с древнейших времен до наших дней

В эти же годы развивается и третья страсть Петра, которая впоследствии проходит через всю его жизнь, — это увлечение физическим трудом, рукоделием. С юности он обретает интерес к созидательной работе: плотничал, столярничал, увлекался кузнечным ремеслом. Со временем он освоил токарный станок, и его любимым занятием стало вытачивание из дерева разных полезных предметов. Царь сам мог сделать стол и стулья, участвовать с топором в руках в строительстве корабля, мог выковать из металла добротную саблю, якорь или лемех плуга.

Предоставленный в течение долгих лет самому себе в селе Преображенском, Петр так и не получил систематического образования. От природы любознательный, способный, схватывавший все новое буквально на лету, он теперь походя продолжает восполнять пробелы в знаниях, использует любую возможность, чтобы узнать что‑то новое, полезное. Все чаще и чаще он проводит время в Немецкой слободе, встречается там с интересными, бывалыми людьми — иностранными военными специалистами, мастерами, инженерами, торговцами. Он близко сходится с шотландским генералом Патриком Гордоном, швейцарцем Францем Лефортом. Если вдумчивый, основательный Гордон был для него кладезем военных знаний, то Лефорт — весельчак и знаток европейских нравов — вводил его в мир европейских обычаев, традиций.

Он жадно знакомится в домах обитателей Немецкой слободы с книгами — и не только с художественной литературой, но и с руководствами по военному делу, астрономии, медицине. В это же время Петр быстро осваивает языки — немецкий и голландский — и порой объясняется с обитателями слободы на их родном языке. Там же, в доме виноторговца Монса, Петр влюбляется в его красавицу дочь — Анну. Начавшийся роман еще больше привязывает Петра к новому для него укладу жизни. Он буквально очаровывается этими дружелюбными воспитанными людьми, чистыми домиками с черепичными крышами, с цветниками под окнами, с усыпанными песком аккуратными дорожками. Здесь начинается его первое постижение Европы и отторжение старорусской жизни с ее дворцовыми кремлевскими интригами, боярскими перебранками, грязью и неустроенностью московских улиц, скрытой ненавистью и лютой завистью людей друг к другу. Все это приводит к разладу в семье, где уже родился наследник престола — царевич Алексей. Недовольна и мать, так как ее любимый «Петруша» все дальше уходит от милого ее сердцу старомосковского, кремлевского теремного быта.

Это отторжение порой принимает странные формы. Как бы издеваясь над старорусскими порядками, над старой системой управления, Петр создает шутовско‑маскарадные органы власти для своего окружения — «всешутейший и всепьянейший собор» во главе с «папой», на должность которого он определил своего бывшего наставника, любителя выпить Н. Зотова. Петр ввел также шутовскую должность «князя‑кесаря» — как бы официального главы Русского государства, на которую назначил старого боярина Ю. Ромодановского. Пьяная компания участников «собора» во главе с царем нередко появлялась на улицах Москвы, удивляя и пугая обывателей.

Но дни проходили, Петр взрослел. Летом 1693 г. со своими соратниками он отправился в Архангельск — единственный, но, увы, замерзающий на долгую зиму русский порт в устье Северной Двины. Очарование моря, страсть к мореходству, строительство настоящего «большого» флота неодолимо тянули его на Север.

Для него это путешествие стало вторым после Немецкой слободы «открытием Европы».

В Архангельске стояли на рейде английские, голландские, немецкие торговые суда. Ожили расположенные здесь иностранные конторы и склады. Город наполнился разноязыким европейским говором. Петр запросто заходил в дома к зарубежным торговцам, шкиперам, матросам, кораблестроителям, посещал корабли, выходил на яхте в открытое море. Он был потрясен всем увиденным. С этих пор море, морские дела еще больше захватывают его. В его жизни возникает подлинный культ корабля, флота. Записывая иногда свои сны, Петр позднее отмечал: «…сон видел: корабль в зеленых флагах, тогда как в Померанию вошли: что был я на галионе (вид корабля. — A.С.), на котором мачты с парусы не по пропорции». Привыкший к логике и красоте корабельной оснастки, царь даже во сне удивился нарушению флотских порядков. Таких записей было немало. Уже после основания Санкт‑Петербурга он скажет своим домочадцам: «Кто хочет жить со мною, тот должен бывать часто на море».

В Архангельске он заказывает голландским специалистам постройку корабля, а на местной верфи закладывает два первых русских фрегата.

В 1694 г. умерла Наталья Кирилловна Нарышкина. Петр тяжело переживал смерть матери. Заперся в палатах и несколько дней не выходил к людям, не желая показывать свою слабость. Когда же он вышел из своего заточения, это был уже самостоятельный правитель. За его спиной больше не было матери — его долголетней защиты и опоры.

§ 2. В преддверии реформ