История России с древнейших времен. Том 15. Царствование Петра I Алексеевича. 1703–1709 гг.

Уже в первых числах мая, тотчас по взятии Черкаска и казни старшин, козаки начали советоваться, как бы схватить Булавина и передать в Азов. Однажды в кругу Булавин говорил многие непристойные слова, и верховых городков козаки ему кричали, что он много говорит, а с повинною к государю не посылает: «Не всех ты нас перекуешь! Теперь нас в согласии много, можем тебя и в кругу поймать!» Булавин велел взять за караул крикунов, стал дознаваться, кто его хочет схватить, начал держать при себе караул, человек по осьми, и этими предосторожностями успел разрушить заговор против себя. Между тем челобитная царю была написана и отправлена: «Мая 2, пришед мы в Черкаской, увидали за атаманом и старшинами многие неправды: царского жалованья в дуван не давали, новопришлых с Руси людей многое число принимали, и о заимке юртов, без нашего войскового ведома, письма многие давали, и за те письма многие взятки себе брали; по твоему указу не одних пришлых с Руси людей, многое число и старожилых козаков, которые пришли лет по 20 и больше, и тех всех неволею в Русь высылали и в воду, ради своих бездельных взяток, сажали, по деревьям за ноги вешали, женщин и младенцев меж колод давили и всякое ругательство чинили, городки многие огнем выжигали. Князя Юрия Долгорукого убил не один Кондратий Булавин, но с ведома общего, потому что князь чинил у розыску не против твоего указа. И от тебя, великий государь, мы никуда не откладываемся, твоих украинских городов не разоряли и отнюдь не будем, желаем тебе служить по-прежнему всем войском донским и всеми преусердно. И чтоб твои полководцы к городкам нашим не ходили: а буде они насильно поступят и такое разоренье учинят, в том воля твоя; мы реку Дон и со всеми запольными реками тебе уступим и на иную реку пойдем». Действительно, пришли вести, что Булавин хочет бежать на Кубань, куда послал письмо к Гусейн-паше: если государь их не пожалует против прежнего, то они от него отложатся и станут служить султану, и пусть султан государю не верит, что мир: государь и за мирным состоянием многие земли разорил, также и на султана корабли и всякий воинский снаряд готовит.

Получивши челобитную, Петр написал Долгорукому 28 мая: «Ты больше над козаками и их жилищами ничего не делай, а войско сбирай по первому указу и стань с ним в удобном месте». Долгорукий, между тем, перешел из Воронежа в Острогожск и не переставал жаловаться на медленный сбор ратных людей: «Царедворцы (писал он 2 июня), которым велено со мною, не токмо что отправлены ко мне, и имян их не прислано: а они, государь, люди молодые и богатые, тем было и служить, а они отбывают от службы, в одном городе у одного дела человек пять-шесть живет, а они, государь, зело нужны на этих воров: известно тебе самому, каковы донские козаки, не регулярное войско, а царедворцы на них зело способны, на шведов они плохи, а на этот народ зело способны».

Долгорукий по царскому указу остановился, поджидая новых полков, но скоро получил от Толстого из Азова тревожное письмо (от 10 июня): «Июня 8 вор Кондрашка прислал ко мне отписку свою, в которой пишет с грозами: собрався, хочет идти войною к Азову и Троецкому, а меня и азовских и троицких офицеров хочет побить до смерти и иные многие похвальные слова пишет с великими грозами. Пишет, что отогнали у него, вора, конский табун и бежать стало ему не на чем. И черкаские природные козаки многие, Василий Фролов с товарищи, человек с полпятьдесят, ушли от него и живут ныне в Азове: и вор объявляет мне, что будто царским указом вины им отданы и чтоб Василья Фролова с товарищи и конский табун ему отдать, а если не отдам, и за то пишет мне с великими грозами». Кроме этого письма Долгорукий отовсюду получал ведомости, что Булавин пишет в верхние городки указы, чтоб от всякого десятка шли к нему в Черкаск по семи человек для похода под Азов: «Конечно, государь (писал Долгорукий Петру), мне со всеми полками и соединясь с Шидловским надлежит идти к Азову, и за указом вашего величества остановился, а в указе написано, чтоб мне больше над козаками и над их жилищами ничего не делать».

Сам Петр получил известие о движениях Булавина и 12 июня написал Долгорукому: «Хотя пред сим писано к вам, чтоб без указу на воров не ходить, а ныне паки рассудили мы, что лучше вам, собрався, идти к Северскому Донцу, понеже мы известилися, что оной вор послал на двое своих людей, одних с Некрасовым водою или в верховые городки или на Волгу, а другую посылку с Драным против вас, с которым только с две тысячи, и ежели тот Драный не поворотился, то лучше над ним искать, с помощию божиею, так и над прочими такими же. Также приезжий козак из Черкаского сказывал, что за посылками вышеписанными при Булавине только с 1000 их осталось. Буде же весьма кротко оные сидят и никуда не посылаются, то лучше бы дождаться отсель посланных полков. Прочее вручаем на ваше рассуждение, по тамошнему дел обороту смотря, ибо издали так нельзя знать, как там будучи».