История России. Смутное время

Поляки, видимо, поняли настроение шведов и сразу же стали предлагать им переходить на свою сторону. Многие откликнулись на их предложение, и это внесло еще большую сумятицу в русское войско. Узнав об измене наемников, Д. И. Шуйский так испугался, что сразу же решил вернуться в Москву. Его примеру последовали и другие воеводы. Только отряд Елецкого и Валуева в Царевом Займище продолжал мужественно отражать все атаки противников. Воеводы продержались несколько дней и сдались лишь тогда, когда узнали, что основное царское войско уже давно бежало в столицу. Под давлением поляков они согласились на избрание новым царем королевича Владислава и даже целовали ему крест.

После этого отряд Елецкого и Валуева присоединился к Жолкевскому и вместе с ним двинулся к Москве.

Один из участников Клушинской битвы польский ротмистр Н. Мархоцкий описал ее так:

«Одна часть наших встретилась с немецкими передними рядами, причем к ним пришлось продираться через плетни, и не везде в плетнях можно было найти проход, через который прошла бы шеренга в десять лошадей. Это место помогло немцам задержать нас, их конница три раза возобновляла стрельбу, пока другая часть нашего отряда не ударила их сбоку. Мы оттеснили немцев и сбоку, и спереди, а немалую часть их войска во главе с самим Понтусом (Делагарди. — Л. М.) завернули и погнали между московскими и немецкими обозами. Понимая, что проиграл, Понтус с несколькими сотнями человек бежал от нас несколько миль.

Стали вступать в сражение и остальные отряды с обозами и пехотой. Другая часть наших из упомянутого разделившегося отряда встретилась с москвитянами и погнала их так, что немалая часть неприятеля побежала, подобно Понтусу, но наши преследовали их недолго. Тут со своим обозом вступила в сражение еще одна часть москвитян во главе с гетманом Дмитрием Шуйским…

Когда вся иноземная пехота выстроилась за частоколом при своем обозе, пан Фирлей со своей свежей хоругвью (другие уже поломали копья) храбро ударил на нее и разметал…

Копья уцелели только в хоругви Вильковского… Эта хоругвь удержала для нас поле боя… даже московские пушки не могли сдвинуть ее с места.

В том сражении трудно пришлось нам только с немцами, и если бы Понтус не сбежал, встреча с ними была бы опасна. Тогда погибло немало наших ротмистров и товарищей…

Затем приготовились к схватке и мы, и москвитяне, и немцы. Мы только смотрели — все поле между нами и неприятелем было пусто. Москвитяне тем временем начали с нашими гарцы, на которые с их стороны приехали два немца. Немного погарцевав, они подняли шляпы и поскакали к нашим. Потом приехало еще шестеро немцев, и они поступили так же. Раз от разу немцев переходило к нам все больше. Некоторые из наших уже ничего не предпринимали, а только подъезжали к немецким полкам и зазывали: «Сюда! К нам! Уже больше сотни ваших перебежало!»…

Москвитяне, поняв, что немцы ведут переговоры, стали готовиться в дорогу и собирать палатки. Мы поняли, что они решили бежать. О том, что москвитяне бегут, дали нам знать и из немецкого войска. Мы двинули наши хоругви: одни пошли на обоз, бить тех, кто там остался, другие ринулись в погоню за убегающими». (Мархоцкий Н. История московской войны. М., 2000. С. 75–76.)

Полякам достался обоз Д. И. Шуйского, в котором находились его богато украшенная карета и личное оружие: сабля, шишак и булава. Захватили они и большое количество соболиных шкурок и сукон, предназначенных в качестве оплаты наемникам. Среди сдавшихся в плен воинов были не только иностранцы, но и представители русской знати. Это: И. М. Салтыков — сын боярина М. Г. Салтыкова, боярин В. И. Бутурлин, дьяк Яков Декудов и др.

Я. Делагарди не перешел на сторону поляков. Во главе небольшого шведского отряда он направился к Новгороду Великому и вскоре организовал его осаду. Он решил, что захват большого и богатого торгового города должен стать компенсацией ему за службу царю Василию.

Поход Лжедмитрия II к Москве

Весть о разгроме царского войска под Клушино быстро достигла Калуги. Лжедмитрий II тут же связался с П. Сапегой и пообещал ему хорошую плату за службу. Гетмана его предложение устроило, поскольку в ставке Сигизмунда у него было неопределенное положение. В итоге объединенное войско самозванца двинулось к Москве. По дороге оно столкнулось с крымскими и ногайскими татарами, которые шли на помощь В. И. Шуйскому. С ними были и московские бояре: князья И. М. Воротынский, Б. М. Лыков и окольничий A. B. Измайлов. На р. Нара разгорелось ожесточенное сражение. Татары бились настолько ожесточенно, что едва не разгромили лагерь, в котором находился Лжедмитрий. Но потом Сапеге все же удалось отбить их атаки. После этого мурзы заявили боярам, что возвращаются в степи, т. к. им нечем кормить лошадей. Отойти к Москве пришлось и Лыкову с Воротынским.