Русские, когда узнали о взятии Москвы и о злодействах, которые там делал неприятель, ожесточились против французов. Никто не жалел ни состояния, ни жизни, только бы отомстить врагам. Смоленские и московские крестьяне стали вооружаться и нападать на врагов, которые выходили из Москвы для добычи припасов и назывались по-французски мародерами, а русские называли их миродерами. При этом руководили крестьянами помещики, отставные солдаты, старосты, иногда даже духовные. Из помещиков более других известны Храповицкий, Энгельгардт и Шубин. Двух последних Наполеон взял в плен и велел расстрелять. Всех, кто не мог биться, крестьяне укрывали вдали от селений, а сами всегда были наготове встретить врага, и как только он показывался, били в набат и выходили против него. Если же неприятель был очень силен, то против него соединялись крестьяне из нескольких селений. Даже многие женщины сражались. Одна из них, старостиха Василиса, прославилась своей храбростью. Кутузов разослал кругом неприятельского войска большие отряды, которые назывались партизанскими. Из начальников их особенно прославились Дорохов, Давыдов, Сеславин, Фигнер. Фигнер хорошо знал иностранные языки, переодевался во французский мундир и ехал в Москву узнать, что там делается. Партизаны и народ истребляли французов тысячами. Всякий русский человек, чем мог, помогал войску; кто сам не сражался, жертвовал деньги. Ремесленники, которые могли приготовить что-нибудь для войска, занимались этим, оставляя иную работу. Если Кутузов требовал продовольствия или подвод, то доставлялось больше, чем нужно. А Наполеон ничем не мог заставить служить себе ни одного русского человека. Даже денег его не брали.
Тех, кто убежал из Москвы и других городов, русские везде принимали как дорогих гостей и делились с ними всем, чем могли.
Кутузов, отступая от Москвы, обманул Наполеона: пошел сперва по рязанской дороге, а потом перешел на калужскую и занял укрепленный лагерь при селе Тарутино. Это было так искусно сделано, что Наполеон некоторое время не знал, куда ушла русская армия. Он послал за ней к Тарутино передовое войско под начальством Мюрата. Место в Тарутино, которое выбрал Кутузов, было самое выгодное: он защищал на нем от Наполеона самые хлебородные наши губернии, и куда бы Наполеон ни вздумал идти из Москвы, всюду Кутузов мог или опередить его, или ударить на него с боков или сзади. Подкрепления отовсюду приходили в Тарутино. Донские казаки вооружились поголовно и явились туда. Государь даже давал распоряжения о том, как совсем уничтожить войско Наполеона. Для этого положено было двинуться с юга войскам Чичагова и Тормасова, с севера войскам Витгенштейна и тем, которые пришли со шведской границы, соединиться в тылу Наполеона и ударить по нему, между тем как Кутузов нападет с другой стороны. Наполеон же думал, что Александр испуган взятием Москвы и согласится на мир. Он сам начал переговоры о мире и послал для того к Кутузову своего генерала Лористона; но Александр велел Кутузову напасть на врага. Бениингсен напал на Мюрата при Тарутино и победил его.
Пробыв полтора месяца в Москве, войско Наполеона начисто разграбила ее; французы имели много дорогих вещей, но нуждались в съестных припасах, и многие из них еще в Москве умерли от голода и разных болезней. Наполеон знал, что если придется отступать по разоренной Смоленской дороге, то там его армия может погибнуть. Поэтому он придумал пройти через Калугу и в наших плодородных губерниях запастись продовольствием. Но у города Малоярославца Дохтуров остановил его, а потом пришел и сам Кутузов со всем войском. Сражение было упорное, город восемь раз переходил из рук в руки, и наконец Наполеон должен был отступить по Смоленской дороге. Кутузов с главной армией пошел у него сбоку а за ним пошли Милорадович и Платов. У города Вязьма Милорадович напал на маршала Даву. Вице-король итальянский и Понятовский пришли Даву на помощь; но несмотря на это Милорадович совершенно разбил его и заставил бежать, бросив обозы. К Милорадовичу присоединился Платов, а к французам Ней. Началось общее сражение: наши опять победили и выгнали французов из Вязьмы.