История России в рассказах для детей

В Пскове было 30 тысяч воинов с воеводами: Иваном Шуйским, Василием Скопиным-Шуйским, Хворостининым и другими. Польские воеводы, готовясь к приступу, сказали Баторию: «Государь! Завтра мы будем обедать с тобой в псковской крепости!» Приступ начался в день Рождества Богородицы. Неприятель ворвался в проломы и резался в них с русскими. Русские слабели. Шуйский указал им образ Божией Матери и мощи святого князя Всеволода: священники несли их из церкви к пролому, чтобы умереть или спасти город. Русские укрепились. В это время башня, которую заняли враги, вдруг от взрыва пороха взлетела на воздух; русские погнали остальных; даже женщины псковские помогали мужьям: перевязывали им раны, подавали воду, иные даже били врага копьями. Баторий после этого день и ночь стрелял по городу и написал воеводам, что если они сдадутся, то он обещает им милость, а жителям льготы; за упорство же грозил гибелью. Воеводы отвечали: «Мы не жиды, не продаем ни Христа, ни царя, ни отечество». Они отразили еще несколько нападений. Воины Батория гибли от холода и голода, потому что наступила зима. Король хотел взять печерский монастырь близ Пскова. Там было только 300 воинов, но монахи вместе с ними отразили врагов. Наемные воины Батория стали разбегаться. У него уже осталась едва четвертая часть его войска, сам он уехал от Пскова, а воевода его, Замойский, придумал убить главного псковского воеводу Шуйского изменой. В Псков явился отпущенный русский пленник с большим ларцом от одного немца, который писал, что переходит к ним и наперед посылает свою казну в этом ларце. В ларце были заряженные пищали, которые должны были убить того, кто его неосторожно отворит. Но Шуйский велел его осторожно отворить, и обман поляков никому не повредил.

Если бы Иоанн имел в то время такую бодрость, как в прежние счастливые времена, то мог бы совсем истребить польское войско; но он не верил своим воеводам, всего боялся и просил мира. Поссевин помог заключить этот мир, но не добился того, для чего был прислан. Царь даже не захотел говорить с ним о вере. Когда же Поссевин стал настаивать, Иоанн сперва спросил его, почему римско-католические монахи бреют бороды. Иезуит не знал, что отвечать. Царь продолжал: он слышал, что папу носят на троне и целуют его туфлю, на которой вышит крест. Царь доказал, что это не согласно со смирением, предписанным Иисусом Христом, и противно высокому значению креста. Поссевин хотел оправдать почести, оказываемые папе, примером тех почестей, какие оказываются царю. Царь отвечал, что архиереям следуют не те почести, какие царям, и, разгорячившись, назвал папу волком. Поссевин спросил его, если так, зачем же он просил помощи у папы. Царь, еще более рассердясь, чуть не убил иезуита. Поссевин считал себя счастливым, что благополучно избавился от него. Впрочем, путешествие Поссевина не осталось без последствий, потому что он составил план, по которому полагал утвердить католичество в России. Впоследствии римские католики следовали этому плану. Война кончилась тем, что Иоанн уступил Польше Ливонию и Полоцк, а Швеции – Нарву.

Старший царевич Иоанн, такой же жестокий и невоздержанный, как его отец, был однако же умен, храбр и не мог снести позора. Он пришел к отцу, чтобы послать его с войском на Батория. Иоанн закричал: «Мятежник! Ты вместе с боярами хочешь отнять у меня царство!» и бросился на сына. Любимец Иоанна, боярин Борис Годунов, хотел удержать его руку, но царь поранил Годунова и своим железным посохом ударил царевича в голову. Царевич упал, обливаясь кровью. Царь побледнел, вскричав: «Я убил сына!», бросился целовать его, удерживал кровь, текущую из раны, плакал, рыдал, молил Бога о прощении. Царевич очнулся, целовал руки отцу, уверял его в своей любви и верности, но через четыре дня скончался в Александровской слободе; Иоанн просидел несколько дней без сна и пищи у его тела; во время похорон его бился о гроб и о землю с отчаянным воплем. До конца жизни совесть страшно мучила его. Он посылал людей в русские и греческие обители молиться о царевиче и прочих замученных им, но все-таки не переставал мучить других.

Глава XXII Покорение Сибири. – Федор. – Годунов

В это время в Перми жили именитые люди Строгановы, которым было позволено строить крепости и держать войско для защиты от сибирских татар и остяков. Строгановы приняли к себе на службу казацкого атамана Ермака, или Германа Тимофеева, и несколько сот донских казаков, которые разбойничали по Волге и прогневали царя. Ермак с товарищами так хорошо воевал против сибирских грабителей, что Строгановы придумали послать его дружину в самую Сибирь.