История России. Владимирский период. Том 1. Часть 2.

Наиболее выдающимися в эту эпоху представляются события новгородские. После татарского нашествия, когда Киевское и Черниговское княжения окончательно упали и вообще порвалась прежняя связь Юго-Западной Руси с Северной, суздальские князья уже не встречают себе в Новгороде соперников между иными коленами Владимирова потомства. Со времени Александра Невского великие князья владимирские обыкновенно получают и княжение новгородское, которое держат посредством своих сыновей, племянников или наместников из бояр; а сами они только изредка приезжали в Новгород и гостили на Городище. При таких условиях, казалось бы, самобытности Великого Новгорода грозил скорый конец; тем более что неразборчивые на средства суздальские князья стали получать от ханов не одни ярлыки на какое-либо княжение, но в случае нужды и войско для приведения этих ярлыков в исполнение. Однако новгородцы не только сумели еще надолго отстоять свою самобытность; но в эту именно эпоху их народоправление и торговые обороты достигли еще большего развития, чем прежде. Если не существовало более южных Изяславов и Мстиславов, которых можно было противопоставить Суздалю, то в среде самих суздальских князей новгородцы умели находить союзников себе и соперников великому князю Владимирскому.

В пользу тесного сближения Новгорода с Суздальскою Русью в XIII веке действовала продолжавшаяся опасность со стороны внешних врагов, т. е. шведов, эстонских датчан, ливонских немцев и Литвы. Без помощи низовых полков великого князя Владимирского новгородцам и псковичам трудно было бы отстаивать свою землю от сих алчных соседей. В этом отношении особенно замечателен Раковорский поход 1268 года.

Новгородцы одновременно находились во вражде с немцами, с датчанами и с Литвою, так что не знали, куда обратить свои силы. Подумав на вече, решили идти за реку Нарову к городу Раковору (Везенбергу), т. е. на Эстонскую Чудь и ее владетелей датчан. Начали собирать войско; порочные мастера принялись строить стенобитные орудия (пороки) на дворе у владыки. Наместник великого князя Ярослава Ярославича, его племянник Юрий Андреевич послал просить помощи у дяди. Тот сам не пошел, а отправил низовые полки с своими сыновьями (Святославом и Михаилом) и племянниками; в том числе был сын Александра Невского Димитрий Переяславский. Услыхав о таких приготовлениях, ливонские немцы из городов Риги, Феллина, Дерпта и других прислали в Новгород послов с предложением мира и с уверениями, что они не будут помогать эстонцам. Послы присягнули в Новгороде; потом новгородское посольство ездило в Ливонию и приняло такую же присягу от ливонских епископов и рыцарей-меченосцев, или «божьих дворян», как их называет новгородская летопись. Русское ополчение вошло в Эстонию и по обычаю принялось опустошать неприятельскую землю. Между прочим туземная Чудь спряталась с своим имуществом в какой-то трудно доступной пещере, так что русские стояли три дня и не могли проникнуть в нее. Но один из порочных мастеров сумел как-то пустить в нее воду; Чудь выбежала вон и была избита, а имущество ее досталось в добычу. Затем русские приблизились к Раковору; но тут, к удивлению своему, увидели перед собою большую рать, подобную густому бору. Оказалось, что ливонские немцы обманули и соединились с датчанами. Однако русское ополчение не устрашилось и тотчас стало в боевой порядок. Новгородцы поместились в середине против главного немецкого полка, или железной свиньи; по сторонам стояли низовые полки и псковичи. Битва была очень упорна и напоминала Ледовое побоище. Русь наконец сломила железный полк рыцарей, гнала немцев до самого города Раковора и на расстоянии семи верст покрыла поля их трупами. Но вожди ее, увлекшись преследованием, как это часто бывает, забыли военные предосторожности. Возвратясь назад, они увидели, что запасный немецкий отряд ворвался в русский обоз. Молодежь хотела ударить на него. Наступила ночь, и опытные люди удержали ее, говоря, что в темноте может произойти беспорядок и избиение своих собственных людей. Немцы, не дожидаясь света, ушли. Победители стояли три дня на костях, т. е. на поле битвы, и затем воротились домой. Отступление это объясняется тем, что победа стоила очень дорого; особенно много потеряли новгородцы, сражавшиеся с главным рыцарским полком. В числе убитых бояр находился сам посадник Михаил, а тысяцкий Кондрат пропал без вести. Война продолжалась.