История России. Владимирский период. Том 1. Часть 2.

Около того времени множество пруссов, не хотевших покориться Тевтонскому ордену, выселилось во владения Тройдена и подкрепило литовское население в его княжестве. Часть их водворилась в Городно на Немане, а часть в Слониме. Любопытно, что когда в 1277 году хан Ногай послал вместе с своими татарами волынских и галицких князей вновь воевать Литву, то они осадили Городно, но встретили сильный отпор от поселенных здесь пруссов; последние ночью врасплох ударили на передовую русскую дружину, разбили ее и захватили в плен многих бояр. Русским князьям удалось овладеть одною каменною башнею, которая стояла перед городскими воротами; а затем они заключили с гражданами мир, выручив только из плена своих бояр. Года три спустя неугомонный Лев, желая воспользоваться смертью Болеслава Стыдливого Краковского (1279), хотел отнять часть Судомирской области у двоюродного племянника и преемника его Лешка Казимировича Черного; для чего лично отправился к хану Ногаю и выпросил у него на помощь татарскую рать. Но и на этот раз ему удалось только разорить Судомирскую область; Лешко Черный дал храбрый отпор и отнял у Льва один пограничный город (Перевореск).

Около того же времени и Владимир Василькович Волынский имел столкновение с Конрадом Семовитовичем, двоюродным братом Лешка Черного по следующему любопытному случаю. Был большой неурожай одновременно на Руси, в Польше и в Литве. Ятвяги прислали к Волынскому князю с просьбою избавить их от голодной смерти и прислать к ним жито, предлагая за него что угодно из произведений своей земли, воску, белок, бобров, черных куниц или серебра. Владимир снарядил в Берестье судовой караван с хлебом и послал его вниз по Западному Бугу, а из него — вверх по Нареву в землю ятвяжскую. Но раз, когда суда остановились на ночлег под городом Полтовском (Пултуск) на Нареве, жители напали на них, избили людей, жито забрали себе, а ладьи потопили. Это был город Конрада Семовитовича Мазовецкого, и Владимир потребовал от него удовлетворения; Конрад отозвался неведением о том, кто и по чьему велению избил людей Владимировых. Владимир послал рать, которая повоевала берега Вислы и забрала большой полон. Затем заключили мир; Владимир возвратил пленников, и после того до конца жил в большой приязни с Конрадом.

Вообще в эту эпоху польские, особенно Мазовецкие, князья находились в таких тесных и родственных связях с Волынско-Галицкими, что спорили об уделах, заключали взаимные оборонительные и наступательные союзы, мирились и ссорились, как будто это все был один княжий род. Тот же Конрад, когда года два спустя был обижен своим родным братом Болеславом, обратился с жалобою на него к Владимиру Волынскому. Последний не только сам пошел ему на помощь, но и послал звать племянника своего Юрия Львовича, княжившего в Холмском и Червенском уделе.

«Дядюшка, — отвечал Юрий, — рад бы с тобою сам пойти, но некогда мне; еду в Суздаль жениться; с собою беру людей немного; а вот моя дружина и бояре; поручаю их Богу и тебе; если тебе любо, бери их с собою».

Действительно, воевода Юрия — Тюйма соединился с волынскою ратью, которую вели Владимир и его старшие воеводы, именно служебный князь Василько Слонимский, Женислав и Дунай. Замечательно при этом следующее обстоятельство. Бояре Конрадовы колебались в верности ему, и некоторые из них находились в тайных сношениях с Болеславом. Поэтому гонец, посланный Владимиром с известием о своем скором приходе, употребил хитрость, чтобы. бояре не предупредили о том Болеслава. Когда посол явился к Конраду, окруженному своими боярами, то громко объявил, что Владимир и рад бы помочь ему, но нельзя теперь: мешают татары. Потом он взял князя за руку и так крепко сжал ее, что тот понял, вышел из комнаты вслед за послом и услышал от него следующее: «Брат твой Владимир велел тебе сказать: снаряжайся сам и приготовь ладьи на Висле для переправы рати; она будет у тебя завтра». Обрадованный Конрад так и поступил. Три соединенные рати, волынская, червенская и мазовецкая, вступили в землю Болеслава Семовитовича, взяли приступом любимый его город Гостиный и с большим полоном воротились восвояси, отмстив обиду Конрада. Эти мелкие войны против того или другого из польских государей со стороны галицких и волынских князей нередко повторялись в ту эпоху; но кроме разорения пограничных областей обыкновенно не имели ближайших последствий.