История России XX – начала XXI века

Стоя на позициях «единой и неделимой России», военные подавляли любые попытки автономного обособления внутри страны, чем оттолкнули от себя национальные движения, прежде всего буржуазию и интеллигенцию; не единичными были проявления ксенофобии, особенно антисемитизма. Нежелание пойти навстречу казачеству и признать его права на автономию и самоуправление привело к разладу белых с их верными союзниками — кубанцами и донцами. (Белые даже называли их «полубольшевиками» и «сепаратистами».) Такая политика превращала их естественных антибольшевистских союзников в собственных врагов. Будучи честными офицерами, искренними патриотами, белогвардейские генералы оказались никудышными политиками. Во всех этих вопросах большевики проявляли намного большую гибкость.

Логика войны вынуждала белых проводить на своих территориях политику, аналогичную большевистской. Попытки мобилизации в армию провоцировали рост повстанческого движения, крестьянские выступления, на подавление которых направлялись карательные отряды и экспедиции. Это сопровождалось насилием, грабежами мирного населения. Массовый характер приобрело дезертирство. Отталкивающей была хозяйственная практика белых администраций. Основу управленческого аппарата составляли бывшие чиновники, воспроизводившие волокиту, бюрократизм, коррупцию. На поставках в армию наживались близкие к власти «предприниматели», а нормальное снабжение войск так и не было налажено. В результате армия вынуждена была прибегать к самоснабжению. Осенью 1919 г. американский наблюдатель так характеризовал эту ситуацию: «…система снабжения была настолько необеспеченной и стала настолько неэффективной, что у войск не было другого выхода, как снабжать себя самим с местного населения. Официальное разрешение, узаконившее эту практику, быстро выродилось во вседозволенность, и войска несут ответственность за всякого рода эксцессы».

Белый террор был столь же беспощаден, как и красный. Их различало лишь то, что красный террор был организованным и сознательно направлялся против классово враждебных элементов, белый же был более спонтанным, стихийным: в нем преобладали мотивы мести, подозрения в нелояльности и враждебности. В итоге на контролируемых белыми территориях установился произвол, восторжествовали анархия и вседозволенность тех, у кого были власть и оружие. Все это отрицательно воздействовало на моральное состояние, снижало боеспособность армии.

Негативно на отношение к белым со стороны населения повлияли их связи с союзниками. Без их помощи наладить мощное вооруженное сопротивление красным было невозможно. Но откровенное стремление французов, англичан, американцев, японцев завладеть российской собственностью, используя слабость государства, вывоз в крупных масштабах продовольствия и сырья вызывали недовольство населения. Белые оказывались в двусмысленном положении: в борьбе за освобождение России от большевиков они получали поддержку тех, кто рассматривал территорию нашей страны как объект экономической экспансии. Это также работало на советскую власть, которая объективно выступала как патриотическая сила.

Гражданская война в России и внешний мир. Эскалация Гражданской войны с лета 1918 г. диктовала особый внешнеполитический курс Советской Республики. С одной стороны, он определялся надеждой на мировую революцию и посильной поддержкой революционных начинаний пролетариата соседних стран, с другой — стремлением (ценой возможных территориальных и экономических уступок) добиться прекращения военной интервенции и поддержки западными странами белых генералов, а также восстановления экономических связей, разрыв которых больно бил по России.

«Революционная внешняя политика» вызвала появление нетрадиционных форм дипломатической деятельности. Установленная после Октябрьского переворота 1917 г. советская власть не была признана на Западе. Тем не менее при взаимной неприязни и Россия, и Запад нуждались в прямых контактах. Так, в России возник своеобразный институт полпредов (полномочных представителей) — полудипломатических, полуреволюционных представителей Москвы. Их деятельность скорее должна была способствовать «революционному пробуждению Европы», нежели организации собственно дипломатической работы. Советские полпреды работали в Англии (М. М. Литвинов), Швеции (В. В. Боровский), Дании (Я. 3. Суриц), Австрии (П. Ф. Симонов), Швейцарии (Я. А. Берзин) и в некоторых других странах. Эта ответственная работа была связана с риском, поскольку агитационно-пропагандистская деятельность вызывала неприязнь официальных властей стран пребывания.