История России XX — начала XXI века

В итоге к осени 1991 г. был полностью потерян контроль над финансовыми процессами и денежным обращением, реальностью стала дезинтеграция денежной системы страны. Ее признаками были: растущая долларизация экономики, вытеснение товарно-денежных отношений бартером, а также административные ограничения межрегионального товарообмена. Некоторые республиканские и областные власти приступили к вводу фактических заменителей денег (талонов, карточек покупателей, купонов), а в ряде случаев (Украина, Эстония, Латвия, Литва) заявили о намерении введения полноценных национальных валют. Это увеличивало находящуюся в обращении денежную массу и выталкивало ее на территорию России, усугубляя финансовую ситуацию.

В 1991 г. дефицит государственного бюджета СССР увеличился в сравнении с запланированным в 6 раз и составил огромную цифру в 20 % ВВП (по зарубежным оценкам — 30 %), причем бывшие союзные республики фактически прекратили перечисление средств в общесоюзный бюджет. Соответственно финансирование федеральных служб, внешнеполитической деятельности, армии, спецслужб практически полностью перешло под эгиду бюджета РСФСР.

Значительно ухудшилась валютная ситуация. Внешний долг увеличился до 76 млрд, а внутренний — до 5,6 млрд долл. Резко сократились золотовалютные резервы, их запас был рекордно низким: в 1989–1991 гг. за рубеж было вывезено более 1000 т золота, и на 1 января 1992 г. его осталось лишь 289,6 т. К концу октября 1991 г. ликвидные валютные ресурсы были полностью исчерпаны, и Внешэкономбанку пришлось приостановить все платежи за границу (за поставляемые товары и услуги, взносы в международные организации), за исключением платежей по обслуживанию внешнего долга.

Неблагополучие в производственной и денежно-финансовой сферах привело к распаду потребительского рынка. В разряд дефицитных перешли практически все виды товаров. Большинство городов страны было охвачено карточной системой. Однако даже скудные нормы, определяемые местными властями, не обеспечивались ресурсами, снабжение не гарантировалось, талоны не отоваривались месяцами, а реализация товаров по ним проходила нервно, с огромными очередями. В результате паралича всех звеньев и систем управления снабжение, прежде всего городов и армии, оказалось практически нарушенным. Так, в январе 1992 г. ресурсы продовольственного зерна составили около 3 млн т в месяц при потребности страны свыше 5 млн т. Это делало обязательным ежемесячный импорт около 3 млн т зерна, на что, как уже отмечалось, в казне не было средств.

Таким образом, любые реформаторы в России в конце 1991 г. должны были в своей деятельности исходить из сочетания трех кризисов: инфляционного (ускоряющаяся открытая инфляция при острой нехватке товаров), платежного (острый дефицит золотовалютных ресурсов и подрыв кредитоспособности страны) и системного (утрата органами госвласти на всех уровнях способности регулировать ресурсопотоки).

Экономический кризис 1991 г. был усугублен (а во многом и обусловлен) острой политической борьбой между различными центрами власти. Особенно жестким и непримиримым было противостояние между российскими и союзными государственно-политическими институтами. Сложилось противоречие: в руках союзного руководства находился хозяйственно-управленческий аппарат, но лидерам явно не хватало политического авторитета, были ослаблены и властные механизмы. У России же не было достаточных административно-хозяйственных структур, но авторитет поднявшихся на протестной волне лидеров был явно выше, более привлекательно выглядела и их публичная риторика. В этих условиях рассчитывать на эффективное управление экономикой было невозможно. Поэтому экономический кризис в СССР в 1991 г. следует рассматривать прежде всего как кризис власти. Радикальные и быстрые изменения в системе властных отношений между союзным и российским центрами начались лишь после событий 19–21 августа 1991 г.

Каковы были возможные пути и реальные возможности реформирования российской экономики? Говоря о переходе к рынку, обычно обсуждают «китайский путь» и «польский вариант», обращая внимание прежде всего на то, что в первом случае реформы проводятся в огромной стране постепенно, поэтапно, охватывают достаточно длительный период. Во втором — вхождение в рынок произошло в не столь крупном государстве быстро, стремительно, набор проводимых мероприятий был столь радикален и непривычен для населения, что получил название «шоковой терапии». На самом же деле различия носили более глубокий характер.