История России XX – начала XXI веков

Руководство СССР понимало, что выиграть экономическую схватку и доказать превосходство социально-экономического строя можно лишь переведя народное хозяйство страны на преимущественно интенсивный путь развития. Эта задача в качестве основной ставилась на XXIV (1971 г.), XXV (1976 г.), XXVI (1981 г.) съездах КПСС. Однако она не была решена. Удерживать страну в числе промышленных лидеров мира руководство Союза ССР стремилось путем относительного усиления эксплуатации трудящихся и безудержной эксплуатации природной среды.

Тем не менее эксперименты по совершенствованию управления народным хозяйством для стимулирования научно-технического прогресса проводились. В 1970-е – начале 1980-х годов создавались производственные и научно-производственные объединения (ПО и НПО) в качестве основных звеньев экономики ряда отраслей. К началу 80-х годов их было около 3 тысяч. Они способствовали концентрации производства и управления. К 1982 г. процесс их создания был остановлен, т. к. натолкнулся на ведомственные барьеры и территориальные границы. Министерства стремились включать в объединения только свои предприятия. В результате был взят курс на создание в приказном порядке государственно-производственных объединений (ГПО). Это было сделано в интересах управленческого аппарата, но не предприятий. В период перестройки формально распущенные ГПО продолжили существование под вывеской «ассоциаций».

Последняя попытка переломить ситуацию и выйти на интенсивный путь развития была предпринята в 1979 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли специальное постановление по совершенствованию управления народным хозяйством и повышению эффективности производства. Управление, в отличие от реформы 1965 г., сводилось к усилению государственного планирования, а рычаг эффективности был найден – ив этом суть постановления – в чистой продукции. Отныне не произведенная и не реализованная, а чистая продукция должна была стать основным показателем эффективности производства. К чистой продукции относился вклад конкретного предприятия в товар, который создавался усилиями ряда предприятий.

Постановление 1979 г. рассматривалось как продолжение курса экономической реформы 1965 г. Однако в последующие годы не был подготовлен ни один рабочий документ по претворению постановления в жизнь.

К этому времени стало явным «затухание» темпов социально-экономического развития СССР. Убеждение главного идеолога партии, секретаря ЦК М. А. Суслова, высказанное в 1961 г. на XXII съезде КПСС, что «развитие СССР будет идти фантастическими темпами», оправдывалось только в сфере военного производства 1960-х – 70-х годов.

Государственный эффект от реформы 1965 г. исчерпался к середине 70-х годов. Роковую роль в ее удушении сыграла изданная в годы 9-й пятилетки инструкция Министерства финансов СССР о платежах за производственные фонды. Согласно ей, предприятия должны были платить не за фактически используемые, а за плановые фонды. Если же в течение года они избавлялись от ненужного оборудования, то все равно платили за него налог до следующей ревизии. А в новом году не могли использовать прибыль, так как она автоматически уходила в государственный бюджет.

Инструкция, субъективно направленная на эффективное использование производственных фондов, на деле привела к обратному результату. Фондовооруженность в расчете на одного работника не снизилась, а возросла, фондоотдача не увеличилась, а снизилась. Система налога спровоцировала падение производительности труда, которую В. И. Ленин считал «самым важным, самым главным» для победы нового общественного строя.

«Уродливым детищем» реформы 1965 г. в 70-е годы стала теневая экономика. Развитие параллельного государственному производства и обмена вначале было вынужденной реакцией хозяйственников на растущий диктат союзных и республиканских министерств и ведомств, общая численность которых к середине 80-х годов достигла 900, а количество показателей, по которым они контролировали работу предприятий, выросло с 5 (1965 г.) до 1500 (1985 г.). «Подпольные» цеха с использованием неучтенных машин и оборудования помогали хозяйственникам выполнять и перевыполнять производственные планы, удовлетворять потребительский спрос населения, не избалованного официальным сектором экономики. Этим поддерживался престиж не только хозяйственников, но и партийно-государственного руководства.

Однако к концу 70-х годов теневая экономика превратилась в самостоятельный экономический фактор, а «теневики» – в серьезную социальную силу. Эта сила держалась не только на больших деньгах, но и на неофициальной поддержке высоких покровителей из среды областного, краевого, республиканского и союзного руководства. К началу 80-х годов «теневики» контролировали до четверти национального дохода СССР. Подпольные миллиарды стали неисчерпаемым источником коррупции, подкупа должностных лиц всех уровней. Теневая экономика стала материальной базой социального расслоения общества, а впоследствии социально-экономического и политического переворота.