История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Остальная же, агрономическая и не столь эффектная, часть мелиорации доставалась совхозам, у которых не было ни средств, ни большого желания доводить начатые «улучшения» до конца. Урожаи росли медленно, заставляя партийное и хозяйственное руководство расширять мелиоративные работы для выполнения планов по заготовкам сельхозпродукции. Наиболее пострадали от таких «улучшений» области так называемого «Нечерноземья», где мелиоративные работы ежегодно проводились на площади около 1 млн га. Средств на содержание мелиоративных систем, как правило, не хватало, и каналы довольно быстро засорялись, теряя дренажную способность. Обобществленное сельское хозяйство не в состоянии было «переваривать», в Нечерноземье особенно, такой объем мелиорированных земель. На больших площадях начинался процесс вторичного заболачивания, и мелиорированные земли постепенно выбывали из пользования, удивляя прохожих бессмысленными канавами на заливных лугах и курганами на опушках лесов, куда мощные бульдозеры сгребали «лишнюю» землю, выкорчёванные кусты и деревья.

Похожая на мелиорацию ситуация сложилась с применением минеральных удобрений и пестицидов. В 1980-х гг. среди советских городских обывателей было распространено мнение о чрезмерной химизации сельского хозяйства и повсеместном заражении сельхозпродукции остатками удобрений и пестицидов. Между тем, средние удельные объемы применения минеральных удобрений, и особенно пестицидов, в СССР были в несколько раз меньше, чем соответствующая химическая нагрузка на полях в Европе и США. Однако безответственность государственных крестьян позволяла лихому механизатору свалить кучу суперфосфата или аммиачной селитры на краю поля у речки, а не вносить равномерно удобрения по всему полю. Механизатору в совхозе платили за вывоз удобрений в поля, вот они и «вывозили». Подобными «приписками» не брезговало и начальство ради отличий в соцсоревновании и вожделенных наград. Страдали в первую очередь мелкие речки, пруды и озера, в которых, из-за стока сотен тонн удобрений, буйно развивалась растительность и стремительно сокращалось видовое разнообразие рыб, а раки, особо чувствительные к загрязнению вод, и вовсе стали большой редкостью.

С конца 1950-х гг. с профессорских кафедр авторитетных факультетов, прежде всего МГУ, «сеялись зерна сомнения» в разумности идеи «покорения» природы. В 1958 г. в Петербурге, в лесной академии (тогда Ленинградская лесотехническая академия) возник студенческий кружок, участники которого хотели воздействовать на реальную практику ведения лесного хозяйства. Первоначально коммунистическая власть отнеслась к начинанию враждебно-настороженно – ведь это было движение «снизу». Один из основоположников движения и идеолог «Кедрограда» Ф. Я. Шипунов в 1958 г. был исключен из вуза в день защиты диплома за самодеятельную рассылку анкет по лесхозам. Но вскоре отношение изменилось. В 1959 г. в кедровых лесах Алтая было позволено провести общественно-научный эксперимент по комплексному и щадящему использованию лесов (так называемая программа «Кедроград»). Идея «Кедрограда» получила известность. Поток писем от желающих участвовать измерялся мешками, однако вскоре начинание молодых питерских лесоводов увязло в партийно-советской бюрократии (см. В. Чивилихин. «Кедроград»).

В 1970-е гг. в студенческой среде стало развиваться движение дружин охраны природы (ДОПов), выросшее из того же питерского кедроградского студенческого кружка. Дружинники занимались популяризацией идей охраны природы, по-настоящему ловили браконьеров, охраняли ёлки в лесу от вырубки перед новогодними праздниками, помогали заповедникам в охране и хозяйстве. Скорее всего, благодаря усилиям ДОПов, научный термин «экология» сделался популярным словом. Движение сплачивалось неминуемыми жертвами от браконьерских пуль и давлением со стороны властей. Лидером движения стала дружина биофака МГУ, хотя и «периферийные» ДОПы были весьма активны. Примечательно, что движение осознанно дистанцировалось от комсомола и официальных структур охраны природы (ВООП – Всесоюзное общество охраны природы).

К концу 1970-х ДОПы действовали в десятках вузов во всех регионах страны, объединяя несколько тысяч студентов и молодых преподавателей. Периодически проводились семинары и конференции, на которые съезжались дружинники из многих городов. Комсомол и партийные организации старались «приручить» ДОПы, однако эффект был скорее обратным – сталкиваясь с твердой уверенностью студентов в своей правоте, власти и общество быстро «зеленели» – т. е. переходили на сторону дружинников. В 1982 г. по итогам Казанской конференции, движение направило письмо Правительству СССР и в ООН с предложением «переключить часть потенциала ВПК и Армии на решение экологических задач». Ответ из ЦК КПСС пришел через партком Казанского химико-технологического института с припиской: «Выясните, чего они хотят, и дайте им, чего они просят».