История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Приватизация, как она была провозглашена официально, могла состояться при наличии целого ряда условий – рациональной, обладающей прочными морально-нравственными устоями бюрократии; сильного правового государства, уравновешивающего и обслуживающего по закону граждан; развитого гражданского общества, контролирующего деятельность государства и бюрократии; наличия у граждан примерно равных «стартовых» возможностей и предпринимательских способностей. Поскольку ни одного из этих условий в российском обществе не существовало, на практике не осуществилось ни демократической приватизации, ни демократического капитализма.

Владельцами госсобственности стали государственные чиновники, в первую очередь высшего звена, «красные директора», отечественные и зарубежные финансовые корпорации и просто ловкие финансовые спекулянты, криминально-теневые структуры. Они сумели не только «вытянуть» ваучеры и акции у рядовых граждан, но и обеспечить доступ к самым прибыльным отраслям. Среди тех, кто в наибольшей степени выиграл от российской приватизации, были и политики, вошедшие во власть на волне революции 1991 г.

Сразу после августа 1991 г. стали множиться факты, свидетельствовавшие, что люди, которые активно боролись со старым режимом под лозунгами уничтожения всех и всяческих привилегий, критиковавшие разрыв между словом и делом у советско-коммунистической номенклатуры, укрепившись у власти, стали с поразительным цинизмом распоряжаться государственной собственностью, приватизируя ее для себя, своих родственников, в своих интересах. Еще бо́льшую часть новой бизнес-элиты, около 60 %, составила бывшая советская номенклатура, занявшая выгодные стратегические позиции в экономике еще во времена Горбачева. Егор Гайдар, осмысливая после отставки характер приватизации, должен был признать, что ее главным компонентом явился «обмен номенклатурной власти на собственность». Но реформатор считал, что в российских условиях это был «единственный путь мирного реформирования общества, мирной эволюции государства».

Однако совершенно очевидно, что на волне народного массового возмущения коммунистическим режимом, приведшей Ельцина и его команду к власти, никакого силового сопротивления, никакой гражданской войны номенклатура развязать не могла бы. Речь в приватизации шла совсем не о войне и мире, а о том, кому владеть богатствами России, ее производительными силами. Этот вопрос новая власть, отстранив народ от влияния на политику, разрешила в свою пользу.

Литература:

Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за 1993–2003 годы. М.: Олита, 2004.

А. Ослунд. Россия: рождение рыночной экономики. М.: Республика, 1996.

П. Реддавей, Д. Глинский. Трагедия российских реформ. Рыночный большевизм против демократии. Вашингтон, 2001.

6.1.3. Восстановление системы правосудия

В июне 1990 г., сразу же после выборов народных депутатов РСФСР, по инициативе депутата Б. А. Золотухина в составе Комитета Верховного Совета по законодательству был создан подкомитет по судебной реформе, к работе которого были привлечены видные юристы, исповедовавшие реформаторские взгляды: С. Е. Вицин, А. М. Ларин, И. Б. Михайловская, Т. Г. Морщакова, И. Л. Петрухин, Ю. И. Стецовский и др. Именно там и родился первый официальный программный документ в сфере государственного строительства – Концепция судебной реформы. 21 октября 1991 г. Президент Ельцин внес ее на рассмотрение Верховного Совета РСФСР, а уже 24 октября 1991 г. Концепция была одобрена.

На фоне того, что советская судебная система была не более чем звеном в общей репрессивной системе тоталитарного СССР, меры, предусмотренные Концепцией, представляли собою самую настоящую «революцию права». По своему радикализму Концепция 1991 г. не уступала Высочайше утвержденному 20 ноября 1864 г. Учреждению судебных установлений – основному акту судебной реформы Императора Александра II. Реформы, создавшей принципиально новую модель организации и деятельности судебных органов. Концепция обращалась как раз к этой модели, т. е. была во многом фактически направлена на воссоздание российской системы правосудия, существовавшей до 1917 г. Но Концепция охватывала гораздо более широкий, нежели собственно организация судебной власти, круг проблем – от организации и принципов деятельности адвокатуры до реформирования прокуратуры и полицейских органов. Можно выделить шесть крупных задач, поставленных в этом документе.