И еще одна проблема, связанная с распадом СССР и развитием России. Это проблема понятия «империя», применяемого к СССР. По этому поводу в одной из публикаций справедливо ставился вопрос: если СССР «империя», то какая? "В европейских империях (имеются в виду Британская, Французская, Итальянская, Нидерландская, Португальская, Испанская), завершивших свое существование в течение трех первых десятилетий после окончания Второй мировой войны, метрополия всегда четко противопоставлялась колониальной периферии. Метрополия всегда имела собственную систему законодательной, исполнительной и судебной власти. Только граждане метрополии имели право избирать национальные законодательные учреждения, а в президентских республиках и главу государства. Население колоний и прочих зависимых территорий в число избирателей властей метрополии никогда не включалось" (Полис. 1992. № 1–2).
Россия создавалась на иной идеологической основе. Идеи христианизации или аккультурации народов не часто и только на короткое время появлялись в общественном сознании русских, например попытки христианизации казанских татар при Елизавете Петровне (середина XVIII в.) или русификации и обращения в православие латышей и эстонцев при Александре III и в годы царствования Николая II.
Главной целью империи, создававшейся в России на протяжении четырех столетий от присоединения Казани в 1552 г. и Астрахани в 1554 г., была не религиозная и культурная ассимиляция, а безопасность русского государства. К примеру, поволожские народы большей частью сохранили и мусульманскую религию, и язык, и историческую память до сего дня. Подъем татарского и башкирского национализма, возрождение ислама в настоящее время — яркие тому свидетельства. Подобным же образом сохранились языки и культура мусульман Северного Кавказа, ламаистов Южной Сибири и Калмыцкой степи, дохалкидонских христиан-армян, лютеран Прибалтики и Финляндии, католиков Польши и Литвы. Россия вошла в советскую эпоху страной сотен языков и наречий, многих религий, конфессий и сект. В так называемой "советской империи" ничего похожего на классические империи Запада не было.
После распада СССР страна столкнулась с большими трудностями и в социально-экономической и политической областях. В этой связи приведем оценку состояния экономики России, данную в постановлении Совета министров Российской Федерации от 6 ноября 1993 г. о социально-экономическом положении страны: за январь—сентябрь 1993 г. по сравнению с тем же периодом прошлого года произведенный национальный доход сократился на 15 %, объем промышленного производства — на 16,5 %, общая задолженность промышленных предприятий и строительных организаций возросла, составив 11,3 трлн. рублей, замедлились темпы приватизации крупных и средних предприятий, не удалось добиться повышения жизненного уровня населения.
Введения рынка, похоже, хотели все. Поначалу убежденность, что нужно как можно быстрее ввести рынок, и тогда в бывшем СССР начнется такая же райская жизнь, как и на Западе, овладела интеллигенцией. А затем эта убежденность передалась практически всем слоям общества. Никто не задумывался над тем, что, чем быстрее вводится рынок, тем тяжелее страдания народа. Это и понятно, так как рыночных хозяйств в мире сотни, а высокий уровень жизни — лишь в нескольких государствах.
Социально-экономическую и политическую обстановку начала 90-х гг. характеризуют и такие негативные явления, как большая волна преступности в различных сферах, коррупция, взяточничество, открытый бандитизм. Отметим, что коррупция была всегда: и в России дореволюционной, и в России социалистической. Но в современных условиях ее масштабы несоизмеримы. Причины ее расцвета заложены в тех процессах, которые проходят в современном российском обществе: становление рынка; появление богатых, так называемых "новых русских"; приватизация по существу за бесценок.
В годы перестройки казалось, что страна вступает в новый цикл модернизации общественных отношений, направленной на формирование политической демократии, демонополизацию экономики, освобождение частной инициативы, появление трудовой мотивации. Эти преобразования должны были повысить уровень социального благосостояния и создать социально-экономический и политический комфорт для раскрытия духовного, творческого, нравственного потенциала личности. Государству при этом отводилась роль гаранта сохранения того социального состояния населения и тех прав человека, которые были достигнуты на предыдущей стадии развития.
Ожидания не оправдались.
Во-первых, потому, что к началу 90-х гг. оказалась почти полностью разрушенной индустриальная экономика, доведенная до такого состояния, когда она лишилась способности адаптироваться к новым, и прежде всего финансовым и политическим, условиям воспроизводства.
Во-вторых, потому, что к этому времени был практически полностью дискредитирован созидательный труд, фальсифицирован социальный статус работника, отвергнуты ценностные ориентиры, определяющие гражданские приоритеты.