История российского сыска

1. В тисках, сделанных из трёх толстых железных полос, с винтами. Между полосами кладут большие пальцы пытаемого, от рук – на среднюю полосу, а от ног – на нижнюю. После этого палач начинает медленно поворачивать винты и вертит их до тех пор, пока пытаемый не повинится или пока винты больше вертеться не перестанут.

Тиски надо применять с разбором и умением, потому что после них редко кто выживает.

2. Голову обвиняемого обвёртывают верёвкой, делают узел с петлёй, продевают в неё палку и крутят верёвку, пока пытаемый не станет без слов.

3. На голове выстригают на темени волосы до голого тела, и на это место, с некоторой высоты, льют холодную воду по каплям. Пытку прекращают, когда пытаемый начнёт кричать истошным голосом и глаза у него выкатываются. После этой пытки многие сходят с ума, почему и её надо применять с осторожностью.

4. Если почему-либо нельзя первыми тремя пытками пытать, а человек на простой дыбе не винится, надо для обнаружения истины, когда он висит на дыбе, класть между ног на ремень, которым они связаны, бревно. На бревно становится палач или его помощник, и тогда боли бывают много сильнее.

Таких упорных злодеев надо через короткое время снимать с хомута, вправлять им кости в суставы, а потом опять поднимать на дыбу. При этом винятся многие, ранее очень упорствующие.

Пытать по закону положено три раза, через десять или более дней, чтобы злодей оправился, но если он на пытках будет говорить по-разному, то его следует пытать до тех пор, пока на трёх пытках подряд не покажет одно и то же, слово в слово. Тогда, на последней пытке, ради проверки, палач зажигает веник и огнём водит по голой спине висящего на дыбе, и так до трёх раз или более, глядя по надобности.

Когда пытки кончатся и злодей, повинившийся во всём, будет подлежать ссылке на каторгу или смертной казни, палач особо приспособленными щипцами вырывает у него ноздри и, сверх того, на щеках и лбу ставит знаки. Для этого он берёт клейма, в которых острые железные спицы набиты словами, и сильно бьёт злодея в лоб и щёки, а потом натирает порохом, после чего слова те бывают ясно видны навсегда.

Вот какими приёмами триста лет назад добивались от людей признания в возводимых на них преступлениях.

Застенки тайной канцелярии

При Петре I Тайной канцелярии много хлопот доставил принятый им титул императора. Народ на Руси знал царей, бояр, слыхал про «заморских королей», но самое слово «император» было для него совершенно чуждо. На этой почве происходили недоразумения, которые кончались трагически, когда вмешивалась Тайная канцелярия, впрочем, благодаря Петру виновные отделывались сравнительно дёшево.

Начинались такие дела обыкновенно с пустяков. Один украинец, например, проездом через город Конотоп, изрядно выпил с каким-то солдатом, которого он встретил в том же кабаке.

Солдат предложил выпить за здоровье императора. Украинец, никогда не слыхавший такого слова, обозлился. Он ударил кулаком по столу и крикнул:

– На кой нужен мне твой император?! Много вас таких найдётся! Чёрт тебя знает, кто он, твой император! А я знаю праведного моего государя и больше знать никого не хочу!

Солдат бросился к своему начальству, кабак оцепили, всех бывших там арестовали и под строгим караулом отправили сначала в Киев, в Малороссийскую коллегию, а оттуда, уже закованными в ручные и ножные кандалы, – в Петербург, в Тайную канцелярию.

Началось громкое дело «о поношении Императорского Величества»…

Украинец, по имени Данила Белоконник, был допрошен на дыбе, и три раза показал одно и то же, слово в слово:

– Молвил я такие слова, не ведаючи того, что гренадер про государево здоровье пьёт. Мыслил я, что пьёт он какого боярина, кличка которому император. Не знал я, Данила, по простоте своей, что Его Царское Величество изволит зваться императором.

Зато свидетели путались в показаниях. В момент совершения «преступления» все были пьяны, никто ничего толком не слышал, но дыба заставила их говорить, и бедняги кричали, что им приходило в голову. И более всего пострадали именно свидетели: пятеро из них умерли, не выдержав «неумеренной пытки», другие сосланы в каторжные работы, и только двоим посчастливилось отделаться пыткой без дальнейшего наказания.

О самом «преступнике» состоялся такой приговор: «Данило Белоконник расспросом показал, что непристойные слова говорил он от простоты своей, не зная, что Его Величество – император. Знает-де он государя, а что у нас есть император – того он, Данило, не знает. И хотя два свидетеля показали сходно простоту Данилы, однако же, без наказания вину Белоконника отпустить невозможно, для того, что никакой персоны такими непотребными словами бранить не надлежит. Того ради бить его, Белоконника, батогами нещадно, а по битьё освободить и дать ему на проезд пашпорт».

В царствование Петра многие оговорённые выходили из Тайной канцелярии на свободу, но бывали случаи, когда ни в чём серьёзном не повинные люди обрекались на тяжёлые наказания просто по недоразумению, совершенно против воли царя.