История российского сыска

«Во все время нашей полуторачасовой беседы мы оба стояли у окна, выходившего в окутанный снегом царскосельский парк.

—   Я давно уже хотел вас узнать, — сказал государь после пер­вых приветствий и сразу перешел к сути дела. — Как оцениваете вы положение? Велика ли опасность?

Я доложил ему, с мельчайшими подробностями, о революци­онных организациях, об их боевых группах и о террористических покушениях последнего периода. Государь хорошо знал фон Лау­ница; трагическая судьба его явно весьма волновала. Он хотел знать, почему нельзя было помешать осуществлению этого поку­шения и вообще какие существуют помехи на пути действенной борьбы с террором.

—    Главным препятствием для такой борьбы, — заявил я, — яв­ляется предоставленная Финляндии год тому назад свободная конституция. Благодаря ей члены революционной организации могут скрываться в Финляндии и безопасно там передвигаться. Финская граница находится всего лишь на расстоянии двух часов езды от Петербурга, и революционерам весьма удобно приезжать из своих убежищ в Петербург и по окончании своих дел в столице вновь возвращаться в Финляндию. К тому же финская полиция по-прежнему враждебно относится к русской полиции и в боль­шой мере настроена революционно. Неоднократно случалось, что приезжающий по официальному служебному делу в Финляндию русский полицейский чиновник арестовывался финскими поли­цейскими по указанию проживающих в Финляндии русских ре­волюционеров и высылался...

Второй пункт, которым весьма интересовался царь, был во­прос о масонской ложе. Он слыхал, что существует тесная связь между революционерами и масонами, и хотел услышать от меня подтверждение этому. Я возразил, что не знаю, каково положе­ние за границей, но в России, мне кажется, масонской ложи нет, или масоны вообще не играют никакой роли. Моя инфор­мация, однако, явно не убедила государя, ибо он дал мне пору­чение передать Столыпину о необходимости представить ис­черпывающий доклад о русских и заграничных масонах. Не знаю, был ли такой доклад представлен государю, но при Де­партаменте полиции функционировала комиссия по масонам, которая своей деятельности так и не закончила к февральской революции 1917 года...

На прощание государь спросил меня:

— Итак, что же вы думаете? Мы ли победим или революция?

Я заявил, что глубоко убежден в победе государства. Впослед­ствии я должен был часто задумываться над печальным вопросом царя и над своим ответом, к сожалению, опровергнутым всей дальнейшей историей...»

От Азефа русской полиции стало известно место в Финлян­дии, где базировался отряд Зильберберга. Это был небольшой отель для туристов, стоявший в стороне от обычных дорог для путешествующих. Двухэтажное здание с дюжиной комнат цели­ком заполняли террористы, на стороне которых были и владель­цы отеля, и обслуга. Посторонних туда просто не пускали, гово­ря, что нет мест. Однако одним январским вечером это правило было нарушено. В двери отеля постучалась юная пара лыжни­ков: студент-жених и курсистка-невеста. Они сбились с пути, за­мерзли и просились на ночь. Не впустить их было невозможно. Неожиданные гости оказались обаятельными людьми, остроум­ными и жизнерадостными. Они весело рассказывали о своей студенческой жизни, танцевали и пели, прожив в отеле целых три дня.

Молодые люди были агентами русской «охранки». Они дали полное описание постояльцев отеля, к тому же им удалось завер­бовать швейцара и горничную. Оставалось только контролиро­вать поезда с финской стороны. И вот на петербургском вокзале были арестованы сначала Сулятицкий, а потом и Зильберберг. Они не назвались, но их опознали привезенные швейцар и гор­ничная. В заспиртованной голове ими был также признан Куд­рявцев. Военный суд приговорил террористов к повешению.

Покушение на Столыпина

В августе 1906 года к даче Столыпина на Аптекар­ском острове подъехало ландо, из которого вышли два жандарм­ских ротмистра и господин в штатском. Они с портфелями в ру­ках быстро направились в переднюю. Находившийся там агент «охранки» заметил, что у одного из ротмистров фальшивая боро­да, и крикнул генералу Замятину: «Ваше превосходительство!.. Неладное!..» В это время все трое, воскликнув «Да здравствует свобода! Да здравствует анархия!», подняли портфели вверх и од­новременно бросили их перед собой. Прогремел оглушительный взрыв. Многие, находившиеся в приемной, были убиты или ра­нены. Ранены были трехлетний сын и четырнадцатилетняя дочь Столыпина. Погибли и сами террористы.

Следствие установило, что ландо было нанято и подано к дому на Морской улице, где проживали спасский мещанин с женой и другая пара — супруги из Коломны. Но их там уже не было.

По остаткам мундиров полиция установила, что жандармское платье было заказано в магазине «Невский базар» молодой дамой.

В ноябре в руки полиции попали листовки, в которых говорилось, что дача Столыпина была взорвана по приговору «Боевой организа­ции» эсеров и выражалось сожаление о неудавшемся покушении.