Читаем История розги полностью

Богатые поляки содержали огромный штат дворни и поддерживали известную субординацию исключительно при содействии плети, розог и других подходящих инструментов. Каждое отступление от заведенного порядка, каждое не пришедшееся по вкусу блюдо наказывалось жестокими порками. В определенный день и час, накануне Пасхи, хозяйки-польки имели обыкновение наказывать весь штат прислуги. Всех дворовых собирали в одно помещение, сюда являлась барыня с плетью в руках и, не делая никакой разницы между полом, возрастом и положением, била по очереди всех своих верноподданных. Что касается девушек, то и они не избегали экзекуций, с той только разницей, что их наказывали не en masse, а каждую в той комнате, в которой она жила.

Глава XXXV

Наказания в войсках

Долгое время среди наказаний в войсках телесные занимали первое место. Древние римляне послужили примером для других наций, что мы ясно видим из сочинений Ливия, Полибия и Тацита. Большинство европейских народов производило в позднейшие времена наказания в войсках с помощью палки, причем неоспоримым является тот факт, что в период Тридцатилетней войны величайшие полководцы-генералы представляли собой также и самых завзятых палачей.

Первыми, кто отказался от телесного наказания в войсках, явились французы, сохранив в армии только тюремное заключение и смертную казнь. В своде военных постановлений у французов имеется не менее сорока пяти преступлений, караемых смертной казнью; двадцать шесть проступков влекут за собой тюремное заключение от пяти до двадцати лет, с прибавлением и без оного так называемого le poulet, т. е. пушечного ядра, прикрепляемого к ноге или туловищу с помощью особой цепочки. Девятнадцать преступлений караются принудительными работами или галерами, но не свыше трех лет содержания в последних или специальных работных домах.

Приводимые ниже примеры ясно показывают, как высоко оцениваются во французских войсках наказания: за дезертирство полагается три года и упомянутый выше le poulet. Преступник должен тащить за собой на цепи ядро в восемь футов весом и работать зимой восемь часов, а летом — десять часов в день. В нерабочее же время он содержится в одиночном заключении в отведенной для него камере. За повторное дезертирство полагается десять лет le poulet; если же преступление совершено с поста, к означенному сроку прибавляется еще два года. Если лицо военного звания явится инициатором бунта, то le poulet сопровождается ношением ядра двойного веса. За непослушание в мирное время виновные наказываются шестимесячным тюремным заключением. За угрозы начальнику — год тюрьмы с закованием в цепи; если же преступление это было совершено при наличности оружия в руках, срок заключения удваивается. Десятью годами закования в цепи или смертной казню карается нанесение начальнику оскорбления действием; за промотание казенной амуниции — два года на цепь, за продажу и залог оружия — пятилетнее содержание на цепи.

Вот только некоторые наказания, введенные во французской армии.

В Пруссии существует два типа, или разряда, солдат. Новобранец вступает в первый разряд, причем ни офицер ни унтер-офицер не могут ни бить, ни оскорблять его бранными словами. Если же по приговору военного суда нижний чин переводится во второй разряд, то его уже можно и бить, и вообще применять к нему различные строгости, в зависимости от совершенного им преступления или проступка. На войне удары наносятся плоской частью клинка палаша, если же экзекуция предпринимается по приговору суда, то производит ее обыкновенно унтер-офицер с помощью особых небольших палок либо в караульном помещении, либо в палатках и непременно в присутствии всех сослуживцев наказуемого. Приведение наказания в исполнение в частном помещении без свидетелей строжайше запрещается.

Каждый командующий офицер имеет право наложить на подведомственного ему нижнего чина, переведенного во второй разряд, телесное наказание по своему усмотрению, но количество ударов все-таки ограничивается сорока. Преступника обыкновенно не раздевают совершенно, а оставляют в нижней рубашке и тиковой куртке. Если переведенный в разряд штрафованных ведет себя хорошо, то может быть с соответствующими почестями снова переведен в первый разряд; во время церемонии восстановления его в потерянных правах над ним развивается полковое знамя, и при всех товарищах ему возвращаются все знаки отличия в форме.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека любителей порки

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука