История русского народа в XX веке

«Все способы, все средства должны быть употреблены, лишь бы причинить вред России. С общепринятой этикой считаться не следует. Все поляки, состоящие в русской армии, независимо от своих чинов, должны помнить о польском деле, должны знать, что бороться с Россией надо не только в военное, но и в мирное время».377

Социальной базой польского национализма были польское дворянство и интеллигенция (простого народа среди националистов почти не было).

Ненависть многих из них к русским носила патологический характер. Так, например, польская аристократия, всегда славившаяся местечковым, вульгарным высокомерием, отказалась участвовать в торжествах по случаю 50-летия освобождения крестьян в Царстве Польском, ибо многие польские паны по-прежнему считали русских крестьян быдлом.378

Подпольные националистические организации выпускали специальную литературу, инструктирующую, как вести партизанскую войну против русских, а также знакомили националистов с методами шпионской работы.

Глава 32

После Столыпина. — В.Н. Коковцов. — Отход от политики патриотизма. — Оживление антирусских сил. — Масон В.Ф. Джунковский и русская полиция. — Масонские контуры русской внешней политики. Убийство Столыпина резко изменило политический климат страны.

Новый председатель Совета Министров В.Н. Коковцов (состоявший в масонском обществе «Маяк») фактически меняет курс правительства, заявив, что «довольно националистической реакции, теперь нужно примирение».379 Укрепление позиции патриотически мыслящей части русского общества сменяется ее ослаблением и усилением либеральных и левых кругов. Коковцов отказывается от идей Столыпина и упрочения правительственной партии, поворачивается спиной к патриотическому движению, сокращает субсидирование патриотической печати. Хороший министр финансов и никудышный политик, он совершенно не подходил на пост председателя Совета Министров великой страны в такое ответственное время. Почти сразу активизируются и возрождают свои организации разгромленные Столыпиным антирусские силы.

В Думе оживляется «партийное политиканство», направленное на захват либерально-масонским подпольем верховной власти. В IV Думе октябристы все чаще вступают в соглашение с кадетами, формируются структуры, которые в 1915 году превратятся в единый антирусский «прогрессивный блок».

IV Государственная Дума открывалась так же беспокойно, как и предыдущие. Кадеты и левые сразу же заняли деструктивную позицию. В самом начале заседания кадет, председатель Верховного Совета масонов России Н.В. Некрасов громко заорал: «Да здравствует конституция!» — что, естественно, было встречено протестами патриотической части Думы. Выборы руководства Думы также разочаровали патриотов; большинством 251 голоса против 150 избран близкий кадетам скользкий октябрист Родзянко, проявивший себя активным участником интриг против верховной власти. В знак протеста в тот день патриоты покинули Думу.

В декабре 1912 года новым министром внутренних дел становится черниговский губернатор Н.А. Маклаков, родной брат известного масона и кадета В.А. Маклакова. При нем в 1913 году пост товарища министра внутренних дел получает масон В.Ф. Джунковский, начавший свою карьеру при великом князе Сергее Александровиче и сумевший вкрасться в доверие к его жене, родной сестре Царицы великой княгине Елизавете Федоровне. Взлет карьеры Джунковского не был связан с его деловыми способностями, а, скорее всего, с редким умением получить протекцию в высших сферах. Позднее, уже при большевиках, он был единственным крупным чином Министерства внутренних дел, которого они оставили в живых и даже направляли со специальными командировками за границу по делу известной большевистской провокации «Трест»(правда, в конце 30-х годов его все же расстреляли).

Став товарищем министра, Джунковский получил в свое ведение всю русскую полицию, а также жандармский корпус. За короткий период пребывания у власти Джунковский сильно ослабил возможность правоохранительных органов защищать государство от посягательств революционной бесовщины.