История русского романа. Том 1

Одна из особенностей прозы Тургенева (и, в частности, его романов) состоит в перенесении им из области поэзии в прозу системы строгой поэтической иерархии всех ее элементов и, в частности, иерархии персонажей. Место, уделяемое каждому герою, в романах Тургенева всегда строго продумано, оно определяется той ролью, которую этот персонаж играет для понимания одной из граней характера главного героя или окружающей его общественной среды — от наиболее внешних и поверхностных до наиболее глубоких ее пластов. Внутренней значительностью персонажа определяется способ его характеристики. Лица, оценка которых сравнительно проста и не может вызвать особых споров, обрисовываются романистом часто путем прямой, короткой авторской характеристики, нередко насыщенной то сдержанной, то открытой иронией (или резким, почти гоголевским сарказмом). Соответственно большей или меньшей степени духовного богатства героев, степени их независимости от среды, характера их внутренней жизни разнообразятся и средства романиста, применяемые для обрисовки этих персонажей. Тургенев дает возможность своим главным героям не только размышлять над собой и судить самих себя; он делает их характер и поступки объектом пристальных наблюдений и размышлений со стороны других, окружающих их персонажей. Оценки, даваемые героями друг другу, углубляют авторскую их оценку, позволяют читателю открывать в, казалось бы, уже известных ему характерах героев новые дополнительные оттенки и грани. Наряду с прямой характеристикой героев, оценками, даваемыми ими самим себе и друг другу, важным средством для писателя, углубляющим понимание образа каждого из героев, является изображение отношения их к искусству и к природе, а также та лирическая атмосфера, которой окружает их романист.

Оригинальность и сила романов Тургенева, проявившиеся уже в «Рудине», заключались наряду с значительностью их общественного содержания в сердечном лиризме, в гражданской страстности, в том пафосе субъективности, который всегда неотступно владел художником. Лиризм составляет неотъемлемый элемент всей тургеневской художественной системы. Он представляет основу его поэтического мироощущения, окрашивает собой всё его отношение к изображаемому.

Лиризм Тургенева имеет обычно элегическую окраску. Это объясняется тем, что герои Тургенева воспринимают законы жизни и свою личную судьбу как нечто роковое. Они склонны видеть конечную причину., своих страданий, разочарований и несчастий не столько в общественных и нравственно — бытовых отношениях, сколько в бессилии личности перед лицом истории и «равнодушной» природы. Почти всегда они считают, что человек не способен изменить обстоятельства жизни. Поэтому они склонны смириться перед этими обстоятельствами, призывают не столько думать и рассуждать, сколько брать от жизни то, что она сама добровольно дает. Такая обрисовка «лишнего человека» объясняется тем, что сам писатель не был последователен и не отдавал себе вполне ясного отчета в социально — исторических источниках духовной болезни человека своего времени.

Представители демократического направления в прозе искали выход из рефлексии и скептицизма, идеализма и романтизма в признании необходимости решительной переделки российской действительности. Мысль Тургенева же не развивалась в таком направлении. Рефлектирующим характерам он противопоставляет в своих романах практически мыслящих героев, так как сознает, что современной ему России в первую очередь нужно не слово, а реальное, жизненное дело. Но «дело», которое

Тургенев противопоставляет «слову» Рудина и других героев рудинского типа, не было революционным делом. Отсюда и колебания Тургенева в оценке Рудина, которые отчетливо отражены в романе.

5

Композиционные особенности первого романа Тургенева во многом обусловлены характером созданного писателем типа. Рудин — прежде всего пропагандист по самому жизненному своему призванию: слово, живое и письменное, является главным, если не единственным, оружием его общественной деятельности. Характер героя в первом романе Тургенева не мог поэтому быть раскрыт только через его поступки и действия, читатель должен был стать свидетелем самой речи героя.