История русского романа. Том 2

Г. Лопатин познакомил с рукописью романа К. Маркса, который проявлял большой интерес к судьбе Чернышевского. По свидетельству — Г. Лопатина, К. Маркс утверждал, что «политическая смерть Чернышевского есть потеря для ученого мира не только России, но и целой Европы».[42]

Вокруг вопроса об издании «Пролога» за границей разгорелась острая политическая борьба. В письме к П. Лаврову, предпринявшему издание романа в Лондоне, Пыпин обвинял его в пренебрежении к интересам Чернышевского и его семьи и даже требовал «уничтожить издание и молчать о нем». Через украинского либерала — националиста Драгоманова Пыпин пытался принудить Лаврова к отказу от издания. В переписку с Лавровым был втянут и М. А. Антонович, который в отличие от Пыпина не исключал возможности издания романа за границей: «Если повесть до такой степени важна, — писал он Лаврову 19 января 1877 года, — что Вы не считаете возможным удерживать ее под спудом, то Вы можете напечатать ее без имени, щадя несчастного автора. Людям, пользующимся благодеяниями свободы, следует, по моему мнению, наблюдать крайнюю, даже щепетильную осторожность в своих действиях относительно людей, лишенных этих благодеяний».[43] Лавров принял совет Антоновича, и в 1877 году первая часть романа «Пролог пролога» была опубликована в Лондоне без имени автора. Затем «Пролог пролога» печатался в эмигрантском журнале «Знамя» (1883).

После выхода романа в свет Драгоманов писал секретарю редакции революционно — народнической газеты «Вперед», пытаясь принизить его значение: «О романе, значит, переговоры кончены!.. Вдобавок теперь вижу, что роман мог весьма легко подождать и не месяц, так как он в художественном отношении не представляет ровно никаких достоинств, а в политическом тоже имеет мало значения, а интересен больше всего для характеристики личности автора».[44] Буржуазно — либеральная критика в дальнейшем перепевала на все лады эти утверждения Драгоманова.

Только через 17 лет после первого заграничного издания роман получил достойную оценку в работе В. И. Ленина «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал — демократов?». В. И. Ленин увидел в романе образцовое по глубине и верности изображение самых существенных сторон целой исторической эпохи — эпохи крестьянской реформы: «Нужна была именно гениальность Чернышевского, чтобы тогда, в эпоху самого совершения крестьянской реформы (когда еще не была достаточно освещена она даже на Западе), понимать с такой ясностью ее основной буржуазный характер, — чтобы понимать, что уже тогда в русском „обществе“ и „государстве“ царили и правили общественные классы, бесповоротно враждебные трудящемуся и безусловно предопределявшие разорение и экспроприацию крестьянства».[45] В. И. Ленин широко цитирует «Пролог» для характеристики основных политических лагерей русского общества того времени, для анализа положения крестьянских масс в буржуазно — помещичьей России и говорит о гениальных предвидениях Чернышевского, которые теперь стали фактом.[46] Начиная с 1894 года, на протяжении более чем 20 лет В. И. Ленин многократно обращается к «Прологу», используя это произведение для борьбы против реакционных либералов — реформистов, для разоблачения либеральных народников, для анализа и характеристики движущих сил русского освободительного движения на разных этапах его развития.

В России «Пролог» вышел впервые в 1906 году, когда сын писателя М. Н. Чернышевский предпринял издание первого полного собрания его сочинений. Здесь была напечатана не только первая, но и вторая часть романа — «Дневник Левицкого». Все последующие издания осуществлялись уже в советскую эпоху. Лишь после Октября начинается и специальное изучение романа. Одной из первых работ, посвященных роману «Пролог», является статья А. В. Луначарского «Н. Г. Чернышевский как писатель»: «Чернышевский написал… изумительный роман — „Пролог“… Я эту книгу читал с неподдельным восхищением, я не мог от нее оторваться. Хотя я и обладаю известным опытом, должен сказать, что почерпнул в этой книге много поучительного не только в смысле знания эпохи, но и в смысле новых горизонтов, — по крайней мере укрепления старых горизонтов. Будет преступлением с нашей стороны, если мы не ознакомим сейчас с Чернышевским нашу молодежь».[47]

Роман «Пролог» составляет новую ступень не только в творческой эволюции Чернышевского — романиста, но и в развитии русского политикопублицистического романа вообще. Чернышевский не утратил здесь ни одной из коренных особенностей, составляющих поэтическое своеобразие романа «Что делать?». Энергия, страстное воодушевление и гибкость мысли, проникающей в сущность человеческих отношений и характеров, глубокая продуманность формы, сознательно подчиненной художественно- публицистической задаче произведения, умение использовать все средства, доступные роману, для содержательного развития и эстетического утверждения любимых идей — все это в «Прологе» проявляется с той же силой и последовательностью, как и в «Что делать?».