История русского шансона

^{Михаил Гулько. Харьков, конец 50-х годов.}

Цыганский барон из Одессы

«От Москвы до самых до окраин,

С южных гор до северных морей,
Человек проходит как хозяин,
Если он, конечно, не еврей…»

Советский фольклор

Уже известный нам шансонье Алик Ошмянский (Фарбер), записавший альбом «одесских» песен по просьбе члена ЦК КПСС, поделился воспоминаниями о своей работе в приморских ресторанах:

«Во всех городах страны в те времена существовали такие организации, как ОМА — объединение музыкальных ансамблей. В их задачи входило отслеживать репертуар, исполняемый ресторанными коллективами, на предмет идеологии прежде всего.

Я, как человек с высшим музыкальным образованием, также входил в ОМА. Такой получался парадокс, каких было немало при советской власти: днем я заседал в репертуарной комиссии, а вечерами шпилил „7–40“ и „Мурку“ в кабаке или на свадьбе. Как вы думаете, работать в Одессе и не петь одесских песен?! За что же люди будут платить? За песни Серафима Туликова? Нет, конечно. Однажды кто-то где-то услышал, что я пою на идиш, и меня вызвали „на ковер“. „Как так! Вы исполняете еврейские песни!“ — орал какой-то чин из райкома. Я отвечаю на голубом глазу: „Партия говорит, что мы должны быть интернационалистами!“.

Но мой спектакль не прокатил. Меня уволили с должности руководителя оркестра Дворца бракосочетаний, и я стал искать новую работу. И нашел — три года я возглавлял цыганский ансамбль в Тульской филармонии. Объездил с ним всю Россию. Чтобы еврей рулил цыганами — такие парадоксы были возможны только в Союзе…»

«Ночники» для советской элиты

«Спасибо, Миша, Рая, что жизнь пошла другая…»

М. Звездинский

На подпольной советской эстраде был человек, резко и по многим факторам контрастирующий со своими коллегами по ремеслу. Судите сами — он, в отличие от остальных, практически не записывал домашних концертов, пленки с его песнями не гуляли по стране в неимоверных количествах. Но многие любители жанра знали маэстро в лицо. Жил артист широко и с размахом на доходы именно от исполнения «запрещенных песен», более того, часто давал концерты в московских ресторанах.

Поведение шансонье явно шло в разрез с «мэйнстримом» тогдашнего андеграунда: все прячутся по проверенным хатам и ночным ДК, строполя очередную программу, а он — пожалуйста! — на сцене выступает. Конечно, такие прогулки «по лезвию бритвы» частенько приводили его прямиком в… Республику Коми АССР, где тренированные парни из вологодского конвоя пытались наставить его на путь истинный, но он не унимался. Звали рискового парня Михаил Михайлович Звездинский (Дейнекин, р.1945).

^{Михаил Звездинский. Москва, 1989 г. Во время домашней записи на квартире коллекционера В. Я. Климачева.}

О себе на официальном сайте и в многочисленных газетных публикациях артист рассказывает буквально следующее[53].