История Русской армии

Кутузова обвиняют в слишком осторожном образе действий, в том, что он выпустил Наполеона. Эти упреки неосновательны. Наполеона выпустил не Кутузов, а Чи-чагов (место которому было на мостике флагманского корабля, а не во главе отдельной армии). Кутузов действовал в духе плана войны - он загонял зверя в расставленные тому сети. Сети эти оказались расставленными неискусно, командовавший армией моряк заснул на вахте... К событиям на Березине Кутузов совершенно не причастен. Он мог бы дать генеральное сражение с громадными шансами на успех при Малоярославце. Он мог бы добить разгромленную под Красным армию Наполеона так же, как мог бы взять за год до того штурмом слободзейский ретран-шамент великого визиря... К чему было проливать русскую кровь, драгоценную русскую кровь, уже и так зря растраченную в бородинском побоище когда жребий врага так ясно был начертан на снегу пустынной смоленской дороги?

Если стратегия Наполеона - стратегия Аннибала, то Кутузов - Фабий. Как никто умеет он заставить работать на себя и время, и обстоятельства и даже самого врага. И он помнит своего учителя: Последнюю кампанию, - говаривал Суворов, - неприятель потерял счетных семьдесят пять тысяч, чуть не сто, а мы и одной тысячи не потеряли. Вот это называется вести войну, братцы! Господа офицеры, какой восторг!... И Петр узнал бы в старом екатерининском орле птенца своего гнезда и поздравил бы его с знатною викторией, малой кровью одержанной. Кутузов был последним гуманистом великого века - и после него надолго стратегия минотавра сделалась основным типом русского полководчества.

Громадное большинство русских военачальников оказалось на высоте тех геройских задач, которые им приходилось решать. Барклай сберег армию в самый критический период войны. Багратион совершил блистательный марш от Несвижа до Смоленска, получил здесь право на звание полководца, смерть же его явилась жесточайшей утратой для армии. Витгенштейн под Клястицами и Полоцком успешно держал экзамен на самостоятельного командующего армией. Ермолов, Милорадович и Дохтуров блестяще подтвердили старую и славную репутацию. Обратили на себя внимание Раевский, Паскевич, Неверовский, Остерман. Громкую славу себе и всему казачеству стяжал вихорь-атаман Платов. Такой яркой плеяды вождей и командиров с тех пор Россия больше не имела...

Неудачно себя проявили Чичагов и Беннигсен (доказавший лишний раз при Тарутине, что он отличный составитель планов и совершенно слабый их выполнитель).

Действия французов, по большей части, очень неудачны. Иероним-вестфальский плачевен. Даву, показавший (хоть и тщетно) замечательный глазомер накануне Бородина и после Малоярославца, в начале кампании действовал очень слабо (Салтановка). Да и сам Наполеон был как будто уже не тот. Ни один его план не удался, не оправдался ни один его расчет - как политический, так и стратегический. Занятием Москвы Россию на мир он не склонил. Разбить обе русские армии порознь, как австрийцев в Италии и пруссаков под Йеной-Ауэрштедтом, ему не удалось. Не удалось и поймать их в мешок у Смоленска, благодаря глазомеру Барклая, героизму Неверовского и упорству Дохтурова. Не удалось добить русскую армию после Бородина, благодаря мужественному решению Кутузова пожертвовать Москвой без боя. Отступление же в направлении кратчайшем геометрически привело к небывалой катастрофе. В утро Бородина светило солнце Аустерлица, но освещало оно совсем не тактику Аустерлица...

Наполеон разбросал свои силы. Он оставил в Польше корпуса Виктора и Ожеро, отправил Макдональда в бесцельный курляндский поход, держал корпус Ренье при армии Шварценберга, усилил Удино под Полоцком еще корпусом Сен-Сира. Всех этих сил ему недоставало под Бородино, где ему надлежало победить во что бы то ни стало.

А главная ошибка повелителя Европы - ошибка психологическая. Он не знал России, а еще менее Россиян. Едва ли не самым трагическим моментом его необыкновенной жизни было напрасное ожидание бояр на московской заставе. Он никогда ничего не слыхал про Ослябю и Пересвета, Пожарского и Минина, Гермогена и Сусанина. И если бы ему суждено было постичь гений породившего их народа - то нога его не ступила бы на русскую землю.

Война за освобождение Германии. Кампания 1813 года

Заграничный поход русской армии от Тарутина на Париж - с Оки на Сену неоднократно осуждался многими историками и публицистами, рассматривавшими его в свете тех несчастий, что причинила России впоследствии освобожденная ею тогда Германия.

Война Александра с Наполеоном была, конечно, роковой ошибкой. Хижина на острове Святой Елены для одного, подвал Ипатьевского дома в Екатеринбурге для правнучатого племянника другого - явились результатом войны 1812, 1813 и 1814 годов - результатом в первом случае непосредственным, во втором - косвенным.