История Русской армии

Технические средства, отпущенные фронтом на прорыв, были мизерные. У нас стреляло 428 орудий. На артиллерийскую подготовку, длившуюся целых десять дней, было отпущено всего 34 000 снарядов - слишком мало для сколько-нибудь серьезных разрушений, но достаточно для того, чтобы этой учащенной стрельбой привлечь внимание противника. Наша норма артиллерийской подготовки - 1 тяжелый снаряд на 3 сажени фронта, немецкая - 130. Своеобразное же понятие генералом Ивановым элемента внезапности (запрещение разведки) привело к тому, что войскам пришлось атаковать вслепую... Наступление, назначенное на 6 декабря, все откладывалось.

14 декабря атаковала 9-я армия, завязав 19-й и 32-й пехотными дивизиями упорные шестидневные бои в проволочных лабиринтах у Раранчи. Особенно отличились здесь полки 73-й Крымский, 76-й Кубанский и 126-й Рыльский, преодолевшие по 20 - 25 рядов заграждений. В делах у Раранчи нами взято 1850 пленных и 3 пулемета. Урон 9-й армии составил 21 975 человек.

15 декабря 7-я армия начала сближение с неприятелем, продвигаясь с Серета на Стрыпу. 16-го начались ее атаки - тяжелые бои в ненастную погоду и без шансов на успех. Слишком узкий фронт главной атаки II армейского корпуса насквозь простреливался косым огнем противника. Штаб 7-й армии вводил в бой войска пачками, нисколько не согласуй их усилий. V Кавказский и II армейский корпуса атаковали без всякой связи. Растрепав зря эти два корпуса, генерал Щербачев бросил в атаку 3-ю Туркестанскую стрелковую бригаду, но мимолетный успех ее 26 декабря у Бобулинцев не был поддержан и развит. Операция была прекращена. Десять дней бессвязных и бессистемных атак не увенчались успехом. Войска сделали что могли, и, если крестный путь Сербии не облегчился, вина не тех русских воинов, что тысячами повисали окровавленными клочьями на оледенелой проволоке врага в те декабрьские дни на Стрыпе!

Сближение 15 декабря обошлось в 5000 человек, причем особенно пострадал V Кавказский корпус, бывший в эту операцию в составе 2-й и 4-й Финляндских стрелковых дивизий. Атаки 16-го по 19 декабря велись II армейским корпусом, причем V Кавказский топтался на месте. 26 декабря атаковала 3-я Туркестанская стрелковая бригада, захватившая 1500 пленных и 8 орудий (20-м полком), но не бывшая в состоянии развить успеха. Потери 7-й армии составили 24 828 человек, а всему Юго-Западному фронту декабрьская попытка наступать обошлась в 47000 человек{10}.

После этого неудачного наступления Ставка взяла назад войска гвардии. Из 8-й армии еще раньше был отправлен на север - в 10-ю армию - XXIV армейский корпус (замененный XXXII корпусом 9-й армии), а из 7-й армии - V Кавказский. Повинуясь настояниям западных союзников, Ставка обратила все свое внимание на север от Полесья. Юго-Западный фронт окончательно был признан второстепенным.

Январь и февраль прошли на всем театре войны спокойно. Единственным выдающимся событием здесь был исключительно смелый налет капитана Щепетильникова с колыванцами 27 февраля по уже вскрывавшемуся льду озера Нарочь.

Ввиду начавшейся оттепели поставленные немцами на льду поперек озера Нарочь проволочные заграждения упали. Поверх льда проступила вода. Капитан Щепетильников взял с собой все команды 40-го пехотного Колыванского полка, коими он заведовал: 600 штыков при 16 пулеметах Кольта и 8 ружейных пулеметов. Выступили в темноте и, нагрянув на немцев врасплох, захватили четыре их батареи, приведя в полную негодность 14 орудий и взяв в плен 9 штаб- и обер-офицеров и 163 нижних чинов. Назад отошли под огнем, переходя по доскам через трещины во льду. Результаты могли быть еще значительнее, но начальник штаба 10-й пехотной дивизии сплоховал и не поддержал вовремя капитана Щепетильникова екатеринбургцами, как то было условлено.

Наши потери составили около четверти всего отряда. Это дело надо поставить наравне с ледяным походом Багратиона на Аланд и с атакой Шелефтео 3 мая 1809 года по вскрывавшемуся льду Ботнического залива. Переход Нарочского озера в оба конца - туда в темноте, назад под огнем - велся по колено в воде, с постоянным риском провалиться в полыньи и трещины.

* * *

Давление союзников сказывалось все сильнее. Минотавры Согласия требовали все больших жертв. Когда императорское правительство в декабре 1915 года попыталось было возразить, что человеческие ресурсы России, на Западе казавшиеся неисчерпаемыми, на самом деле подходят к концу, союзные правительства весьма недвусмысленно пригрозили приостановить снабжение нас военными материалами (за которые мы между тем платили вперед золотой валютой и по необычайно высокой расценке). Приходилось тянуться изо всех сил и призвать срок 1918 года, в то время, как во Франции призывался еще срок 1916 года.

Союзники не видели - и не желали видеть - разницы в хозяйственной структуре России и западноевропейских стран, где человека на производстве заменяла машина. У нас же призыв очередного срока новобранцев, очередной категории ополченцев вызывал незаживающую рану - истощал соки, которыми питалась страна.