История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881

Во время этих решительных событий находившиеся на восточной части театра военных действий наши войска во исполнение директивы от 1 января приступили тоже к решительным действиям, результатом которых было занятие Сливны Деллинсгаузеном, Разграда и Осман-Базара — цесаревичем, Базарджика — Циммерманом, сдвинувшимся, наконец, после полугодичной стоянки на одном месте. Деллин-сгаузен перевалил Балканы у Твардицы и занял Сливну 4 января. Цесаревич, которому было предписано перейти в наступление по всему фронту Осман-Базар — Рущук, начал продвижение 13-го, а 14 января 1-я пехотная дивизия заняла Разград, 11-я пехотная дивизия — Осман-Базар без боя. Циммерман взял Базарджик 14 января двойным охватом после незначительного дела 17-й дивизии, а части 7-й кавалерийской дивизии совершили рейд на Праводы (75 верст), разрушив железную дорогу.

Изверившись в помощь англичан и в свои деморализованные войска, устрашенное рейдом конницы Струкова, турецкое правительство предписало своим уполномоченным безусловно подчиниться русским требованиям — и 19 января в Адрианополе было подписано перемирие. Турецкие войска были доведены к самому Константинополю. Русские авангарды, пройдя Чаталджу, стали в 10–15 верстах от Царьграда. Гвардия и IV корпус — в первой линии, имея VIII корпус в своем резерве на Чаталдже, 3-ю пехотную дивизию — на правом фланге у Радосто, Гренадерский корпус — от Чаталджи до Адрианополя, IX корпус — в Адрианополе. Главная квартира прибыла в Сан-Стефано, где 19 февраля 1878 года был заключен мир на выгодных для России условиях.

Но тут вмешалась Европа.

Европейские правительства руководились двоякими соображениями: 1) ненавистью к России — чувством, врожденным каждому европейцу, тем более политическому деятелю; 2) желанием получить свою долю в дележе «наследства больного человека».

Австро-Венгрия и Англия заняли открыто враждебную позицию. Британская эскадра адмирала Горнби (3, затем 6 броненосцев) вошла в Мраморное море. Свирепый ненавистник России Дизраэли заявил, что «русские в Константинополь не войдут». И смелый англо-австрийский блеф удался. Успех этой бравады превзошел все ожидания наших супостатов. Дымки трех броненосцев подействовали сокрушительно на нашу талантливую дипломатию, столь высоко державшую русское знамя… Мы капитулировали по всему фронту, победоносные полки были остановлены в полу-переходе от заветной цели. Победители были поставлены в унизительное положение каких-то «полупобедителей», которым из-за границы скомандовали: «Смирно! Равнение на Лондон!..»

Заняв Константинополь и став твердой ногой на Босфоре, мы бы сразу и окончательно вывели бы из строя Турцию, поставив ее в физическую невозможность возобновить военные действия. Воинственный пыл венских и лондонских политиков сразу охладел бы. Русские канониры у пушек босфорских фортов подействовали бы отрезвляюще на адмирала Горнби и — что самое главное — на премьера Дизраэли. Случилось то же, что и в Восточную войну. Наша дипломатия, боясь восстановить Европу на Россию своей смелостью, восстановила ее на Россию своей робостью. Мы даже не догадались задержать у себя 145 000 турецких пленных до выяснения международной обстановки! Возвратив их в конце весны, мы собственными руками воссоздали турецкую армию, с таким трудом сокрушенную у Плевны, Шипки и Филиппополя.

Турецкая армия у Константинополя крепла с каждым днем, наша — таяла от болезней. Осман-паша вновь стал во главе своих восстановленных таборов, и в конце мая 120 000 винтовок Пибоди готовы были в любую минуту засыпать свинцом наши позиции. Заменивший великого князя Николая Николаевича генерал Тотлебен стал готовиться к оборонительной кампании…

Весенние месяцы ознаменовались резким конфликтом с Румынией. Россия присоединила Южную Бессарабию, отторгнутую у нее в 1856 году, и этим упразднила унизительное для ее достоинства условие Парижского мира. Румынии вместо этого дана Добруджа, втрое превосходившая территорию Измаильского уезда, и этим дан доступ к морю. На резкий протест Румынии наше правительство пригрозило разоружить румынскую армию. В Валахию двинут XI корпус, 1-я и 11-я кавалерийские дивизии и 2 резервные пехотные дивизии из сформированных в конце зимы в России. Всю весну русские и румыны простояли в готовности кинуться друг на друга.

Бисмарк вызвался быть посредником между Россией, Турцией и Европой. «Честный маклер» преследовал заднюю мысль: угодить Австро-Венгрии (подготовив этим почву для союза с ней) и мимоходом свести кое-какие счеты с Россией, отомстив за русскую интервенцию в пользу Франции в 1875 году.