История русской армии. Том второй

Наполеон давно уже задумал, удерживая Дрезден, направиться через Кенигштейн со 150-тысячным войском в тыл Богемской армии; корпус Вандамма (40 тысяч) уже был двинут в этом направлении. Этот превосходный маневр обещал самые решительные последствия, но он был возможен только при условии, что Дрезден продержится, пока маневр будет закончен. Между тем из Дрездена стали доходить тревожные слухи: «Дрезден может быть взят с минуты на минуту». В то же время пришло донесение Удино о поражении его армии под Грос-Беереном. Эта неожиданная неудача несколько поколебала решительность Наполеона.

Ввиду полученных от своего ординарца Гурго тревожных сведений о положении Дрездена Наполеон решил идти прямо на выручку Дрездена, а действия в тылу войск Шварценберга предоставить Вандамму.

Тем временем Шварценберг, посоветовавшись со своим генерал-квартирмейстером Лангенау, ночью же велел написать диспозицию на следующий день, не сообщив об этом даже императору Александру. По этой диспозиции нападение на город предполагалось произвести 14-го, в 4 часа пополудни, пятью колоннами, направленными по радиусам со всех сторон на левом берегу Эльбы.

Диспозиция является отрицательным образцом во всех отношениях. Цели действий назначено не было. Обо всех колоннах говорилось, что они назначаются для демонстрации, и ни одной не указано штурмовать. Выражения «наступает по возможности далее», «может ворваться», «наступает столько, сколько можно будет без напрасной траты людей» — очень странны в диспозиции для штурма.

Начало действий назначено на 4 часа пополудни, тогда как диспозиция писалась ночью, и можно было бы успеть начать штурм утром, чтобы иметь в распоряжении больше светлого времени, теперь же пришлось бы оканчивать дело в ночной темноте. Такое промедление можно было бы объяснить желанием подождать подхода всех сил, но здесь и этого не было.

А между тем промедление позволило Наполеону изготовиться, и уже в 9 часов утра он имел 70-тысячное войско. Хотели брать укрепленный Дрезден штурмом, а не было ни штурмовых лестниц, ни фашин.

Таким образом, все предприятие являлось лишь жалкой полумерой.

Сражение 14 августа. Пруссаки начали бой уже с пяти утра, австрийцы с семи, русские с восьми. Войска овладели кое-где местностью, но на этом все дело и закончилось, ибо Шварценберг разослал приказания — приостановить наступление до 4 часов дня. О Наполеоне пока ничего не знали, что кажется странным. Ведь движение его в Силезию и обратно происходило местами в расстоянии ружейного выстрела от австрийской границы, но ни лесничие, ни ловчие, ни таможенники — никто не известил Шварценберга о столь важных происшествиях. Наполеон, прибыв в Дрезден, уже сам подослал своего знаменитого шпиона Шнейдера сообщить об этом союзникам, чтобы замедлить их атаку и успеть подтянуть войска.

В 11 часов утра Александр выехал на Рекницкие высоты и с удивлением заметил, что войска строятся для боя. Решил позвать Шварценберга, сообщить ему, что в Дрезден прибыл сам Наполеон и что поэтому атака на город невыгодна. Снова приступили к бесплодным совещаниям. «То место, — рассказывает очевидец, — где стояли монархи со штабом своим, уподоблялось шумному народному собранию. Моро пришел в крайнее раздражение и, бросив шляпу на землю, сказал Шварценбергу: „Э, черт возьми, monsieur, я более не удивляюсь, что в течение 17 лет вы были всегда биты!“ Император Александр старался успокоить его и отвел в сторону. „Ваше Величество! Этот человек потеряет все“, — прибавил Моро».

Наконец главнокомандующий согласился с мнением Александра и сам поскакал искать своего начальника штаба и генерал-квартирмейстера, чтобы сделать через них распоряжения об отмене штурма.

Время уходило, а отмены штурма не давалось. Ровно в 4 часа дня раздались роковые три пушечных выстрела — условленный знак для начала атаки; наступление началось. Шварценберг не объяснил причины этого обстоятельства, но можно думать, что ближайшие советники уговорили его не уступать русскому императору и не отменять сделанных распоряжений. Само сражение обратилось из преднамеренного в случайное со всеми его невыгодными сторонами. Войска дрались храбро, но успеха быть не могло, ибо подготовки не было никакой.

Ручей Вейстриц, протекавший в глубоком Плауэнском овраге, берега которого круты и труднодоступны, разрезал поле сражения на восточную и западную части. Если уж решились дать сражение, то следовало бы, как предлагал Жомини, сосредоточить войска по правую сторону Плауэнского оврага, чем избегалось бы вредное разделение преградой и сохранялся бы лучший путь отступления — Пирнское шоссе.

Русские, под начальством Витгенштейна, двинулись вперед на правом фланге, но вскоре были остановлены французами; упорный бой за мызу Гойфгартен остался безуспешным. Пруссаки овладели всем Грос-Гартеном. Австрийцы правее оврага отбросили французов, заняли люнет № 3, но были остановлены стенкой со рвом, приведенной в оборонительное состояние. Левее Плауэнского оврага они были остановлены подобными же стенками и конницей Латур-Мобура.