История Русской армии

Императорское правительство относилось к этому жизненному для России делу с преступным равнодушием и недомыслием. Ставка вообще не доросла до претворения политики в стратегию. Характерным пороком русской военной мысли конца XIX и начала XX веков была какая-то необъяснимая недооценка десантных операций — и это несмотря на уроки Крымской кампании и Маньчжурской войны, где мы потерпели поражение именно от неприятельских десантов. Кустарные маневры 1903 года на озере Березани, когда хотели, чтобы десант не удался, имели в этом отношении чрезвычайно вредное влияние. Один лишь Император Николай Александрович чувствовал глубокую необходимость для России этой спасительной операции. По настоянию Государя в конце марта и в начале апреля в портах Черного моря сосредоточился V Кавказский корпус (стрелки и пластуны) и сюда ожидался и II армейский корпус. Руководить операцией должен был командующий 7-й армией генерал Никитин.

Никогда еще российским войскам не предстояло совершить более великое и более важное дело, чем то, что вставало в те апрельские дни 1915 года перед черноморскими моряками, пластунами и молодыми полками кавказских стрелков.

* * *

Пока Ставка и штаб Юго-Западного фронта замышляли поход в Венгрию, а Государь — увы, одинокий — настаивал на константинопольской экспедиции, в стане наших врагов было принято решение чрезвычайной важности.

Стабилизация фронта на Западе исключала возможность быстрого решения войны. От моря до Альп силы были в равновесии и состояние к тому времени техники давало преимущество обороняющемуся. На Востоке же небольшие сравнительно силы сторон на огромном фронте позволяли широкое маневренное творчество.

Стратегическое решение германского командования перенести центр тяжести на Восток диктовалось политической обстановкой. Положение Австро-Венгрии было критическим, ее армия, разгромленная в Карпатах, не смогла бы выдержать нового генерального сражения. Надо было спасти коалицию Центральных держав и расстроить коалицию Согласия выводом из строя России. Этого можно было достигнуть снятием с французского фронта целой армии для решительного удара по русской вооруженной силе.

Удар этот было решено нанести у Горлицы и на Дунайце; прорвав растянутый в ниточку правый фланг 3-й армии, зайти в тыл всем русским армиям Юго-Западного фронта, увязшим в Карпатах, и уничтожить их. Карпаты должны были стать могилой русской армии, а Россия, лишившись вооруженной силы, должна была заключить мир любою ценою.

С французского фронта было снято 14 дивизий, составивших XI армию генерала Макензена. В строжайшей тайне от всех, вначале даже от союзников-австрийцев, войска эти были переброшены в Краковский район. Здесь XI армия вдвинулась между IV и III австро-венгерскими армиями, которые тоже должны были принять участие в наступлении против нашей 3-й армии: IV армия вдоль Вислы, развивая главный удар XI, а III армия, фиксируя нашу 3-ю с фронта в Карпатах.

Горлицкому громовому удару должны были предшествовать демонстрации. На крайнем левом фланге неприятельского расположения вновь образованной Неманской армии генерала фон Белова надлежало вторгнуться в Курляндию и отвлечь все внимание и все резервы русского Северо-Западного фронта. Одновременно в Карпатах должны были энергично демонстрировать II австро-венгерская, Южная германская и VII австро-венгерская армии, отвлекая внимание и резервы Юго-Западного фронта от горлицкого направления.

* * *

14 апреля началась демонстрация в Курляндии. Группа генерала фон Лауэнштейна{221}, поддержанная затем всей Неманской армией, овладела к 25-му южной Курляндией с Либавой, но затем была задержана направленным сюда XIX армейским корпусом генерала Горбатовского. Алексеев не был Рузским, и провести его было не так легко. Штаб Северо-Западного фронта угадал в германском наступлении демонстрацию и не разбросал сил, отправив в Курляндию лишь строго необходимое. В первых числах мая сюда было переведено управление 12-й армией с энергичным Плеве, наименованное 5-й армией. 12-ю армию принял командовавший прежней 5-й армией генерал Чурин, а прежняя 5-я армия на левом берегу Вислы была соединена со 2-й. Положение на Северо-Западном фронте все время оставалось твердым.

Иначе, к сожалению, обстояли дела на Юго-Западе. Недалекий Иванов и еще более недалекая Ставка чрезвычайно встревожились австро-германскими демонстрациями в Карпатах, носившими особенно упорный характер на стрыйском направлении. Штаб Юго-Западного фронта ослабил и без того слабую 3-ю армию и все внимание обратил на 8-ю. Ставка же, как мы видели, особенное значение придавала 9-й армии и все время торопила с ее наступлением. Генерал Иванов собирался отбиваться в Карпатах, великий князь требовал наступления в Буковине. Ни тот, ни другой не замечали собиравшейся на Дунайце грозы.