История русской культуры

Завершил создание архитектурного центра Владимира брат Андрея Боголюбского Всеволод Большое Гнездо, который построил Дмитровский собор (1194–1197), наиболее богато украшенный резным нарядом. Собор не имеет прямых аналогов ни на Руси, ни в Западной Европе. Почти 600 резных камней украшают белокаменную поверхность его стен. Заглубленные участки прясел выше аркатурного пояса сплошь покрыты «ковром», зрительно дематериализующим кладку. Аркатурно-колончатый пояс отделяет нижнюю — «земную» — часть храма от верхней — «небесной», как бы проводя грань между материальным и духовным. Четкий ритм колонок, покрытых орнаментальным плетением, дополнен фигурами святых и небожителей.

Подавляющее большинство (470) рельефов изображает зверей, птиц и растения. Согласно Е.Н. Трубецкому, Дмитровский собор подтверждает идею о том, что храм есть собор «не только святых и ангелов, но собор всей твари». В Дмитровском соборе наружные стены покрыты лепными изображениями зверей и птиц среди роскошной растительности. Это «не реальные изображения твари, как она существует в нашей земной действительности, а прекрасные идеализированные образы… Это — не та тварь, которую мы видим теперь на земле, а тварь, какою ее замыслил Бог в Своей Премудрости, прославленная и собранная в храм, — в живое и вместе с тем архитектурное целое», — пишет Трубецкой.

Перестроенный Успенский собор (1185–1189) стал в два раза больше прежнего. К нему была добавлена широкая галерея, предназначенная стать усыпальницей владимирских князей. В отличие от княжеского Дмитровского собора со светским узорочьем и языческой жизнерадостностью это строгий епископский собор.

Вообще говоря, относить архитектуру центра Владимира к культуре Киевской Руси не совсем точно, поскольку именно при Андрее Боголюбском началась тенденция обособления Владимирского княжества от Киевского с последующим переходом от Киевской к Владимиро-Суздальской Руси. В этот же переходный период был создан шедевр владимиро-суздальской и всей русской архитектуры — церковь Покрова на Нерли (1165).

Церковь Покрова на Нерли.

Церковь посвящена празднику Покрова Богородицы, введенному Андреем Боголюбским без позволения Киевского митрополита и не известному в Византии. Поток вертикальных линий, усиленный вытянутыми колонками и учащенным ритмом колончатого пояса, поддержанный вытянутыми окнами и аркатурой главки, создает иллюзию движения масс вверх, их невесомости. Верхние участки прясел, более заглубленные, чем нижние, дополнительно ослаблены резными деталями. Это усиливает ощущение устойчивости нижней части здания и легкости, воздушности верхней части. Церковь Покрова на Нерли — олицетворение возвышенной красоты, скромной в своем величии. Если архитектура выражает идею в камне, то здесь мы видим идею побеждающей кротости, силы через смирение.

Другим примером придворно-княжеского жанра, под стать предыдущему, является церковь Спаса Преображения на Нередице (1198) в Новгороде.

Церковь Спаса на Нередице.

С церковью Покрова на Нерли эту новгородскую церковь сближает не только внешний вид, но и то, что она тоже расположена неподалеку от княжеской резиденции. Это последний княжеский храм в Новгороде вечевой демократии. Храм Спаса на Нередице так же неразрывно связан с Новгородской землей, как церковь Покрова на Нерли с владимирскими опольями. Архитектурные формы храма Спаса на Нередице с крупными членениями, лаконичным выразительным силуэтом как нельзя лучше отвечают суровости климата, пасмурным дням и «разбеленным» краскам белых ночей. Все поверхности стен в интерьере церкви были расписаны прекрасными фресками, погибшими в годы Великой отечественной войны. После раскопки усадьбы и мастерской новгородского художника Олисея Гречина, в которых среди берестяных грамот обнаружено около 20 заказов на иконы, было высказано предположение о его руководстве росписью храма, но оно так и осталось гипотезой.

2.8. Музыка

На Руси музыка издревле сопровождала языческие обряды и различные виды деятельности человека. С созданием русского государства светская музыка подразделяется на княжескую и народную. Во время княжеских пиров (воспоминания о них сохранили былины) звучали величальные песни в честь князей и дружины. В Киевской Руси широкое распространение получили героические песни-славы. Их пели при встрече князей, возвращавшихся из походов; при восхождении на княжеский престол и т. д. В основе русской музыкальной культуры лежат простые напевы фольклора и культового пения — распевно произнесенное слово. Церковный напев отвергает любой намек на танцевальность ритма, в нем преобладает слитность мелодического движения, создается ощущение непрерывного потока, плавности, парения. Музыка, связанная с богослужениями, которую можно назвать «богослужением в звуках», согласно учению Псевдо-Дионисия Ареопагита (V–VI вв.), является отзвуком небесного пения ангелов, коих пророки услышали духовным слухом и передали людям. Задача музыканта — постижение и воспроизведение «небесных песнопений».