История русской культуры

В русском варианте пещного действа гораздо более развиты элементы игрового порядка, чем в византийском прототипе, известном с XIV в. Как отмечает исследователь византийской и славянской музыкальной культуры Милош Велимирович в работе «Византийские элементы в раннем славянском пении» (1960), в русской версии пещного действа есть по крайней мере три ясно выраженных новых элемента. Один из них заключается во введении так называемых халдеев, которые исполняют роль тюремщиков. В пещном действе халдеи сродни персонажам скоморошьих представлений. Другим элементом является чисто театральный эффект разведения пламени, чтобы с возможно большей реалистичностью передать впечатление горящей печи. Третий новый элемент — сильный грохот, сопровождающий нисхождение ангела.

Священные действа на Западе привели к возникновению оперы на рубеже XVI–XVII вв. В России музыкальное сопровождение религиозных действ ограничилось культовыми песнопениями и попеременным звучанием двух хоров и голосов отроков. Пещное действо существовало до середины XVII в. и оказало влияние на становление русского театра.

В XVI в. появляется многоголосная церковная музыка, связанная с таким явлением русского фольклора, как протяжная песня. Идея триипостасности Бога выразилась в русской церковной музыке XV в. в особой форме многоголосия — троестрочии. Трехголосное пение вошло в русскую культуру как одна из форм ангельского пения. Певуче-округлые линии, ритмичность рисунка рублевской «Троицы» сказались на развитии средневековой русской церковной музыки. Благодаря трехголосию, переход от средневековой монодии в многоголосию XVI в. произошел вполне органично.

3.6. Религия

Главной отраслью средневековой культуры во Владимиро-Суздальской Руси и Московском государстве, так же как в Киевской Руси, была религия. Монахи уходили в монастыри, спасаясь от монгольского ига, и там возгорался огонь православия, который потом соединился с возросшей государственной мощью. Именно в это время возродилась русская иконопись. Язычество как религия, как культ, пишет Г.К. Вагнер, изживалось медленно, но главные его эстетические ценности — чувство единения с природой, поэтика природы, поэтика художественного творчества — сохранились и стали живительной силой нового искусства.

В 1299 г. кафедра русских митрополитов была перенесена из Киева во Владимир, а еще через четверть века, в 1326 г., из Владимира в Москву, что предопределило последующее политическое возвышение Московского княжества. На московской земле родился самый выдающийся русский святой.

Сергий Радонежский (1322–1392).

Мало русских храмов обходится без иконы с суровым умудренным ликом этого главного святого Руси. Он смотрит, вопрошая, и, отвечая на его взгляд, люди задумываются о своей жизни. Он близок русскому, свидетельствуя о том, чего может достичь человек. Как пишет В.О. Ключевский, «примером своей жизни, высотою своего духа преподобный Сергий поднял упавший дух родного народа, пробудил в нем доверие к себе, к своим силам, вдохнул веру в свое будущее. Он вышел из нас, был плоть от плоти нашей и кость от костей наших, а поднялся на такую высоту, о которой мы и не чаяли, чтобы она кому-нибудь из наших была доступна».

Детство Сергия напоминает детство Феодосия Печерского, следуя по пути которого, будущий «преподобный и богоносный чудотворец» создает монастырь, получивший впоследствии название Троице-Сергиевой Лавры. Важно не только то, что Сергий начал свое великое дело в дебрях природы, но и то, как он обращался с ней. Это было то гармоничное взаимодействие, к которому призывает современная экология. Сергия Радонежского можно назвать другом медведей, зверей, всей природы. Такое поведение соответствовало общим правилам христианского отношения к природе. В христианстве природа не одушевляется, как в язычестве, но почитается как творение Божие. Свойства православного святого — смирение и любовь — в полной мере переносит Сергий на всю природу. Он любит медведя, которого кормит, и у него нет чувства превосходства перед «братьями меньшими».

Природа для Сергия есть способ приобщения к Богу. Уйти от людей в дикую природу и в ней обрести Бога — таков путь Сергия Радонежского. Этим он похож на другого «экологического» святого — Франциска Ассизского, читавшего проповеди птицам. Сергия Радонежского связывают с Франциском Ассизским и потому, что он был принципиальным врагом всякой собственности и использования подневольного труда крестьян на монастырских землях. Эти земли должны были возделывать сами монахи. По мнению Сергия, человек имел право вознаграждения лишь за такой труд, который выполнил собственными руками.