История русской литературы

По второму пути пошел «реализм», по крайней мере русский61. Натурализму он противопоставил признание реальности и существенности религиозного опыта, романтизму – ориентацию не столько на гностические, сколько на канонические тексты и даже ортодоксальные формы религиозности (по крайней мере, понятой через посредство «быта» – дворянского, народного, отраженного в фольклоре и этнографической литературе, ремесленного, купеческого, церковного, мещанского).

Наиболее емким и наиболее пригодным для осуществления синтеза жанром реализм признал роман, вобравший в себя средневековую и барочную мистерию, классицистический дидактизм, сентиментальную повесть, романтическую «готику» и проблематизировал эгоцентрический пафос героев романтических светских новелл, поэм, романов об одиноком, скучающем, разочарованном «герое века». Не без влияния раннего натурализма романтизм устремился к сфере актуального, подлинного, социального, действенного здесь и сейчас, а потому более ценил прозу, чем поэзию.

Реализм пытался (конечно, не всегда последовательно) соединить христианскую мистику с современной идеологией и общественным и частным бытом; проблема личности приобретала особую сложность: человек мыслился и как продукт условий жизни, и как идеолог и мыслитель, взыскующий правильного взгляда на жизнь, и как носитель мистического чувства, взыскующего спасения и жизни вечной. Утрата любого звена этой тройственной целостности осмыслялась как надлом, ущербность, свидетельство деградации или падения или же как проявление изначального ничтожества, часто вообще исключающего возможность духовного преображения (эгоизм и прагматизм, самодовольство, иногда в сочетании с криминальными наклонностями, неспособность или нежелание разделять добро и зло). Особенно важным объектом изображения становится история духовного становления, развития, обретения истины (разумеется, в тех случаях, когда оно вообще возможно). При этом вера и неверие, упадок и обретение жизненных сил, надежда и отчаяние, способность к состраданию и жестокость, склонность к самоанализу и самоуверенность рассматриваются как элементы единого потока духовной и душевной жизни, обусловленные одновременно внутренними (выбор между добром и злом) и внешними (давление обстоятельств, воздействие сильных идеологий и личностей) причинами. Очень быстро реалистический роман открыл для себя возможность претендовать на особый статус в культуре: он становился центральным явлением, объединявшим все сферы и контексты бытия, а его автор мог выступать и в амплуа литератора, отыскивающего новые формы, и в амплуа идеолога, формирующего общественное мнение и открывающего пути развития общества, и в амплуа психолога, исследующего «тонкие» состояния психики, и в амплуа философа, дающего новое миропонимание, и в амплуа историка, восстанавливающего «стиль и веяние» минувших эпох, а подчас и реконструирующего «подлинный» ход и смысл событий, и в амплуа проповедника, открывающего путь к спасению. Впоследствии это явление получило название литературоцентризм.

В результате радикальный романтический гностицизм, энергично (по крайней мере, декларативно) отвергнутый не только натурализмом, но и реализмом, был дополнен и оттеснен на периферию опытами осмысления ортодоксальной церкви с историко-психологической и бытовой, социально-этической точек зрения и с точки зрения современной идеологии в ее консервативном, либеральном и радикальном вариантах. В некоторых случаях допускалось сближение искусства, идеологии, общества и церкви, чаще же мыслились неизбежными, оправданными, необходимыми конфликты (в том числе в форме радикального разрыва в порядке, например, кощунственного описания причастия), обусловленные, главным образом, социальными причинами.

Началось неизбежное: стало выясняться, что литература не обладает возможностями, на обладание которыми стала претендовать: она не может ни сформировать общественное сознание, ни предотвратить его атомизацию. Начался распад литературного пространства, усугубившийся гибелью политической системы. Русский реализм попытался оживить себя ницшеанством, богостроительством, сентиментально-эротической повестью об утраченном в императорской России, но если индивидуальные опыты такого рода иногда могли быть удачными, время реализма как литературного направления закончилось, и только сложные обстоятельства новой, советской эпохи предопределили возможность его очень своеобразное инобытия в культурных реалиях 1930– 1950-х гг.

Двумя наиболее влиятельными литературными направлениями в России первой половины ХХ в. стали символизм и социалистический реализм. Символизм сумел на некоторое время объединить русскую художественную элиту, социалистический реализм сумел сформировать литературные вкусы нескольких поколений.