История Русской мафии 1995-2003. Большая крыша

Нельзя было сказать, что Александр преувеличивал. Опасность для его жизни была вполне реальной – это безусловно. Я понимал, что частые посещения адвоката могут повлиять на тех, кто задумал в отношении него какую-либо провокацию.

– К тому же, – сказал Солоник, – тут рядом сидит Сергей Мавроди, так к нему адвокат каждый день ходит и сидит с ним с утра до вечера.

Предугадывая дальнейшие слова, я сразу сказал, что у меня нет возможности сидеть в кабинете с ним целый день, так как у меня есть и другие клиенты. Тогда Александр сказал:

– Давайте вы от них освободитесь. Вам будут больше платить.

Я сказал, что не могу, дело не в деньгах. Я не могу бросить людей – ведь решается их судьба.

– Это верно, – сказал Александр. – Хорошо, пусть вы пока будете ко мне ходить каждый день на какой-то промежуток времени. И еще. Если вы увидите Наташу, передайте ей, пожалуйста, что я написал заявление о предоставлении мне в камеру телевизора. Путь она купит нормальный, японский телевизор с небольшим экраном и обязательно с пультом. Остальное я ей все написал.

У меня сразу мелькнула мысль: «Значит, он имеет с ней какую-то связь!»

Я спросил у него:

– А кто с тобой в камере сидит?

– Я сижу в одиночной камере. Вообще-то она рассчитана на четверых, там четыре шконки, но сижу я один. Одному сидеть неплохо, – добавил он, улыбаясь, – поэтому я составил список, что мне нужно принести: кофеварку, телевизор, холодильник. Пусть все приготовит и через прием передач все передаст.

Я спросил:

– Может быть, принести что-нибудь из еды?

– Нет, ничего не нужно. Я здесь нормально питаюсь.

– В каком смысле нормально? Тюремной пищей, что ли?

– Нет. Тюремной пищи я не трогаю вообще. Мне пищу доставляют другим путем, достаточно хорошую, с этим проблем нет, только холодильник нужен.

– Не волнуйся, я все передам, – сказал я.

– Тогда, пожалуй, все. До завтра.

– До завтра. Завтра мы опять с тобой встретимся.

– В какое примерно время вас ждать?

– Здесь очень трудно проходить. Я должен разработать определенную систему, поскольку большая очередь из адвокатов и следователей.

На этом мы расстались. Я вызвал конвоиров, расписался в листке, и Александра увели.

Через несколько минут я покинул следственный изолятор Матросская Тишина. Выйдя за порог, я с облегчением вздохнул. Главная опасность, или страх неизвестности, миновала. Конечно, по-прежнему определенная опасность существует, и я это понимал.

Я прошел несколько шагов до своей машины, сел, завел мотор и отъехал. Я повернул было в переулок, но тут меня догнал темно-зеленый джип «Чероки». Окошко открылось, и я увидел сидевшую за рулем Наташу. Она делала мне знаки, чтобы я остановился.

Я остановил машину. Наташа также заглушила мотор, вышла и обратилась ко мне:

– Ну как, вы его видели?

– Конечно, видел. Все нормально, – постарался приободрить ее я. Коротко рассказал ей о своих впечатлениях.

– Как он вам?

– Да все нормально. Он просил передать вам про телевизор…

– Я знаю, знаю. Он список прислал.

У меня опять возник вопрос: «Откуда между ними существует связь?»

– Когда вы собираетесь к нему снова? – спросила Наташа.

– Завтра.

– В какое время?

– Я еще не знаю. Это очень трудно рассчитать. Ведь у нас в каждом изоляторе открывается доступ для следователей и адвокатов в девять утра. Но на самом деле люди приезжают в шесть-семь часов утра, заранее записываясь в очередь, поскольку в каждом изоляторе ограниченное количество кабинетов, а желающих гораздо больше. Поэтому и получается – кто раньше приехал, у того и больше гарантий на посещение. Мне нужно разработать какую-то систему, чтобы попадать к нему каждый день как можно раньше – в первой или во второй группе, чтобы меньше тратить времени, потому что можно простоять в этой очереди полдня.

Вскоре система прохода в следственный изолятор в первой группе была мной разработана. Я не могу раскрывать свои тайны, как я делал это, но практически каждый день я приходил к Александру. В девять утра я уже был в кабинете и вызывал Солоника для очередной беседы. После первой встречи последовала вторая, третья, четвертая… Посещал я его практически каждый день, кроме выходных.

Мы заметно привыкли друг к другу.

Конвоиров, которые выводили Солоника, было трое, менявшихся в зависимости от смены. Я заметил, что они относятся к Александру сочувственно и с достаточным уважением. Они понимали значимость его фигуры. Ведь значимость и авторитет того или иного подозреваемого, находящегося в следственном изоляторе, обычно складывались из многих понятий: в какой камере он находится, принадлежит ли эта камера к так называемому спецблоку, то есть к элитному, по какой статье он сидит, как он одет, дорогой ли на нем спортивный костюм с кроссовками, как оборудована его камера, есть ли там телевизор, электробытовые приборы, и самое главное – как часто к нему ходит адвокат. Это определяет значимость любого клиента. Чем чаще к нему ходит адвокат, тем более богатый и более солидный подследственный находится в данном следственном изоляторе, поэтому, конечно, к Солонику было достаточно высокое уважение со стороны конвоиров.