Читаем История русской риторики. Хрестоматия полностью

Стремление разобраться в смысле терминов и дать им истинное толкование приводило к объяснению, исходящему от происхождения или внутренней структуры слов. В. Я. Толмачев определял словесность как «природную» или «обыкновенную способность человека изъяснять свои мысли и чувствование голосом», причем словесность не имеет «никаких отличительных качеств», но «способность, показывающая отличное искусство выражать оные ясно и красиво, именуется красноречием; выражать сильно и убедительно – витийством (Военное красноречие. СПб., 1825. – С. 1–2). Последнее «искусство» «приобретается наукою», которую называют риторикою. Итак, «риторика есть та наука, которая содержит правила, руководствующие к красноречию и витийству… кратче определить риторику наукою красноречия» (с. 2).

Вместе с тем для всех, «занимающихся словесностью», необходима «наука слова», главными предметами которой являются «мысли, слова и соглашение одних с другими: правильному действию мыслей учит логика; правильному употреблению слов – грамматика; правильному соглашению мыслей со словами, показывающему известную степень искусства в употреблении речи, научает риторика» (с. 4). Логика и грамматика называются «предварительными науками» в отношении к риторике.

Своеобразной предстает концепция «словесных наук» у замечательного педагога и теоретика риторики Н. Ф. Кошанского.

Его схема расширяется до разбора всех наук, имеющих отношение к человеку, обладающему «по воле Творца силой ума и даром слова» (Общая реторика. – СПб., 1829. – С. 1). «Сила ума» связывается с логикой (многие риторики начинаются разбором основных логических терминов: понятие, суждение, умозаключение), а «дар слова» – со «словесными науками»: грамматикой, которая занимается «словами»; «реторикой», которая занимается «мыслями»; поэзией, которая занимается «чувствованиями».

Акценты, как видим, расставляются по-разному: у Мерзлякова риторика «не простирает своих исследований до мыслей и слов, представляя это логике и грамматике», у Кошанского предмет риторики – «изобретать, располагать и выражать мысли». Не случайно Мерзляков, сам блестящий стилист, построил свою риторику как теорию изящного слога и стиля, отказавшись от изобретения; Кошанский, напротив, возвращает в риторику учение об источниках изобретения, лишь предупреждая об опасности их механического употребления.

Таков лишь краткий фрагмент сопоставительного исследования мнений нескольких авторов о природе филологических наук, среди которых риторика, безусловно, претендовала на первенствующую роль как «теория речи» (ср. начало учебника К. П. Зеленецкого «Общая риторика» в редакции И. И. Давыдова: «Предмет риторики есть речь»). Такое историко-сопоставительное изучение – задача будущего. Пока суммируем проблематику общей и частной риторик по разделам не только исследования, но и сопоставления с современными теориями речи. В общей риторике это:

1) классификация словесных наук (словесность, логика, грамматика, риторика, красноречие, поэтика, эстетика); традиционное рассуждение об истинном и ложном красноречии;

2) теория изобретения, учение об источниках идей или общих местах как способах нахождения материала речи; в этом разделе – логические основания мышления (понятие, суждение, умозаключение), расположение в речи доводов и доказательств;

3) распространение (амплификация) речи как прием развития повествования;

4) теория расположения (композиции) частей речи: предисловие, предложение (называние), повествование, описание, доказательство (укрепление), опровержение, заключение;

5) учение о хрии (хрия – образец построения речи по ее композиционным частям);

6) учение об украшенном слоге и стиле (стиль рассматривается двояко: как теория трех стилей и как учение о качествах речи);

7) учение о тропах и фигурах (тропы как приемы употребления в переносном значении бывают словесные и речевые; фигуры как выразительные обороты речи описываются как фигуры слова, мысли, страстей, предложений);

8) учение о периоде речи, включая его различные части;

9) учение о возбуждении страстей (у Ломоносова с характеристикой важнейших страстей, у Сперанского – описание способов рождения страстей как «основания красноречия»; постепенно этот раздел сокращается и переходит в психологию);

10) учение о вкусе как категории прекрасного и способности выражать изящное и благородное в слове;

11) учение о памяти с разбором самой способности запоминать и способами тренировки;

12) учение о произношении и телодвижении, обычно исчисляющее ряд требований к голосоведению, пластике и мимике, предлагающее также способы голосового и пластического выражения чувств;

13) принципы обучения риторике (по-разному интерпретируются природные способности, научная теория, подражание образцам, практические упражнения);

14) особо должны быть проанализированы примеры или образцовые тексты, поскольку разные авторы имеют свои идеологические и стилистические предпочтения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки