История русской семиотики до и после 1917 года

Николай Евреинов делает следующий шаг, восстанавливая старинного зрителя. Б.В.Казанский даже вводит термин реконструкция зрителя: "Смелый опыт в этом отношении сделан был Евреиновым в его инсценировке "Поклонения волхвов" (7/ХII- 07), в котором, чтобы облегчить зрителю переход к средневековому восприятию, действие пьесы окружается инсценировкой средневековой толпы, перед которой оно происходило в старину на паперти собора. Эта тол

Евреинов о театральности 107

па создает специальную "средневековую атмосферу", как бы вводя современного зрителя в особую систему тогдашнего ощущения и помогая ему глядеть на сцену ее глазами" (Казанский Б.В. Метод театра (Анализ системы Н.Евреинова). - Л., 1925. С.104).

Одновременно на разных страницах многочисленных книг Н.Евреинова разбросаны четкие семиотические формулировки многих важных задач и будущих тем. Попытаемся перечислить хотя бы часть из них.

Проблема деавтоматизации как задачи искусства, развернутая затем В.Б.Шкловским и далее Ю.М.Лотманом:

"Чтобы возвратить интерес к надоевшему предмету, надо найти подход к нему, новые глаза для него. Нужен акт преображения не предмета, а нас самих в отношении к нему. Понять это, значит найти ключ ко многим и многим радостным превращениям, окружающим нас. Значит, найти "волшебную палочку" (Евреинов Н.Н. Театр для себя. -- Ч.3. С.177).

Семиотика костюма:

"Я настаиваю на том, что первоначальный костюм это прежде всего телесная маска, а потом уже украшение или защита от резкостей температуры, атмосферных осадков, пыли и пр. Телесная маска!.. И не даром монахи прозвали сквозные прошивки на платьях средневековых смиренниц "щелками дьявола" -"trous du diable". Как это психологически верно, метко и остроумно! Рядом с психологией маски можно поставить, по-моему, только один еще фактор костюма: сексуальную тенденцию оттенять и подчеркивать соблазнительные подробности своего сложения. Прикрывается сначала только часть тела; и не столько именно ради "интриги", сколько ради волнующего контраста между прикрытым и неприкрытым в цвете и форме, например, матовый тон одеяний рядом с лоснящейся кожей и наоборот лоснящийся блеск украшений рядом с матовой кожей, тонкая, стиснутая тканью талия рядом с полным обнаженным бюстом и т.д." (Там же. С. 163).

Много страниц в связи с темой театральности оказалось посвященными семиотике поведения:

а) один из разделов книги носит название "Поучения, к обрядам относящиеся", где рассматриваются типы поведения в случае свадьбы и в случае похорон. Раздел заканчивается словами: "Свадьба и похороны! Вот два обряда -- самый ве

история до 1917 года 108

селый и самый грустный! Между ними все остальные" (Там же. С.191);

б) есть элементы упражнений, используемых сегодня психиатрами для коррекции поведения в сторону более оптимистическую; этот раздел у Н.Евреинова называется "Об инсценировке воспоминаний";

в) есть отдельный раздел, восстанавливающий до мельчайших подробностей тип отдыха на Востоке, под названием "Кейф в гареме": "Если Север славится льдами, Запад культурой, Юг тропической растительностью, -- Восток славится кейфом. Тут вое придумано для этого: и мягкие диваны, и кальян, и одалиски, и халаты, и гаремы, и фонтаны, и балдахины, и бани, и сласти всевозможные, и разные "аршады", и опахала, и длиннейшие сказки! Восточный идеал вожделенного отдыха прекрасно выражен в Коране! -- взгляните только на страницы, где говорится о рае, и вы убедитесь в этом как нельзя лучше!" (Там же. С.124);

г) многочисленные, перечисленные нами выше, наблюдения о бытовых вариантах поведения: светского, домашнего и т.п.;

д) есть отдельный раздел, носящий название "Эротический театр для себя":

"Начать с того, что самое обычное "ухаживание" мужчины за женщиной представляется при ближайшем детальном рассмотрении ничем иным, как форменной комедией: она играет "роль" такого-то идеала, вот такого-то, пока убедительная игра обоих не приведет к домогаемому; после этого театральный обман, внушенный преследующей свои цели природой, может беспрепятственно для продолжения человеческого рода обнаружиться хоть в самой тягостной форме! -- природе от этого, вульгарно выражаясь, "ни холодно, ни жарко" (Евреинов Н.Н. Театр для себя. -Ч.1. С.174);

е) отдельный раздел "Режиссура жизни" описывает школу, деревню, военный лагерь, министерство, монастырь, тюрьму, кладбище и т.п. с точки зрения перформанса.

Удивление вызывает достаточно четкое представление Н.Евречнова о будущем телевидении и его семиотических характеристиках. "У каждого из нас будет свой собственный театр, некий тоже в своем роде "театр для себя", представляющий полную свободу в выборе времени, компании и удобной позы для наслаждения сценическими произведениями, которые, разумеется, не ограничатся исключи

Евреинов о театральности 109