История русской церкви (Том 6)

Тринадцатое Слово "О еже, что мир и яже в мире" - Даниил начинает воззванием: "Возненавидим мир, и князя его, и миродержательныя его вещи"! И вслед за тем объясняет, что мир - это молва, лукавство, зависть, вражда, горесть, сокрытая в сладости, пристрастие к мимотекущему, лицемерие, неправда, грех; а миродержательные вещи дьявола - это ненависть, неправда, желание славы, чести, гордость, татьба, разбойничество, пристрастие к вещам, любодеяние и прочие страсти, которыми дьявол прельщает и погубляет людей, потому-то мы и должны ненавидеть мир и его суету. Но ненависть эта не значит, будто не следует нам трудиться, орать, покупать, продавать, управлять рабами, устроять домы; нет, мы можем всем этим заниматься, но не должны ни к чему пристращаться, ни о чем пещися выше меры, возлагая надежду на Бога, Который один может благословлять наши труды успехом и помогать нам против всех врагов. Возделывая землю, должны помышлять и заботиться и о плодах духовных; занимаясь куплею и продажею, должны руководствоваться правдою и истиною; рабами должны управлять со смирением и кротостью и миловать их, как свои естественные чада, на непослушных же износить великий страх, но с тайным милованием сердечным; устроить домы и имущества должны с тем, чтобы пособлять нищим. Начало для деятельности христианина - правда и истина во всем. Приведши во второй части Слова несколько текстов Библии и несколько отрывков из писаний отеческих (Симеона Нового Богослова, Исаака Сирина, святого Дорофея) и от Старчества в подтверждение своих мыслей, автор продолжает дальнейшее развитие их в третьей части. "Мы собрали это, говорит он, - и предложили любви вашей, да уведаем, что есть мир и яже в мире, да не увлекаемся суетными желаниями, да не всю работу нашу будем отдавать чреву и да не все мудрование наше имеем в плотских страстях, но уставим меру во всем: в пище, питии, в одеждах и сапогах, в беседах и прочих вещах", - и объясняет по порядку, как полагать меру в пищи и питии, в одеждах и сапогах, в беседах и в подаянии милостины: "Подаяние нищим и убогим совершай с благословением, тихо и кротко, с веселым сердцем и в сладости словес... будем творить милость по возможности... дай уломок хлеба, дай слово благое, дай умиление сердца твоего, воззри на нищего сладко умиленными очами, поскорби о нем в уме своем..."; и наконец, выражается вообще: "Все в настоящей жизни должно устроять благорассудно и благопотребно по воле Божией, да не изгубим ничего на свои страсти, кроме того только, что нужно для потребностей нашего живота". Непосредственно за этим идут обличения и укоризны: "Какая ж нужда иметь многое, сладкое и раздражающее яство и питие выше меры? Не проторы ли и убытки приносит это многим? Какая нужда покупать многие вещи и давать им или сгнивать, или от огня погибать, или быть похищаемыми от татей? Какая тебе нужда во все дни украшаться светлыми одеждами, когда другие и в Господские дни не имеют обычных одеяний?.. Какая тебе нужда выше меры умываться и натираться, и почему ты не только волосы твои, но и плоть свою с волосами остригаешь от бороды и ланит твоих, а часто и твою голову, и вешаешь под бородою твоею пуговицы, сияющие и очень красные, и украшаешься так, как и женам неприлично? Какая тебе нужда носить сапоги, шитые шелком? Или какая тебе нужда не только сверх меры умывать руки, но и налагать на персты твои золотые и серебряные перстни? Какой прибыток тебе изнурять дни над птицами? Какая тебе нужда иметь множество псов? Какая тебе похвала ходить на позорища?.. Господь не повелел ученикам иметь и худейших сапогов, ни двух риз, а мы не только имеем простых сапогов сверх потребности, но имеем сапоги и с серебром, и с золотом, и бисером, также и другие многоценные одеяния, и сапоги красные, искусно шитые шелком; и не только это, но и под сорочкою, куда никому не видно, некоторые стараются иметь дорогое препоясание, отделанное золотом и серебром. Ради всего этого мы ищем многих доходов, а если чего тебе недостает, так как ты по безумию твоему имеешь многие расходы, ты крадешь, насилуешь, грабишь, ябедничаешь, занимаешь и, не имея чем отдать, бегаешь, запираешься, преступаешь клятву и совершаешь другие бесчисленные злодеяния..." От обличений проповедник переходит к увещаниям и к убеждениям, с которыми обращается то ко всем, то к некоторым: "Будем же бодрствовать, трезвиться, внимать со страхом тому, чему научают нас священное Евангелие, и святые апостолы, и преподобные отцы. Не все нам любомудрствовать о тленном и мимотекущем и работать чреву, а нужно наиболее заботиться о духовном и подвизаться для будущего... О мужи! Учите жен ваших бояться Бога, и жить по закону Господню, и подавать нищим. О господа! Милуйте рабов своих и имейте их как присных своих детей, ибо все мы созданы рукою Божиею и все плоть едина... все мы единым Божественным крещением крестились, все равно искуплены Кровию Христовою, все равно причащаемся Божественным причащением... и если здесь на малое время Господь попустил одному господствовать, а другому работать, то в будущем нет раба, ни свободна... О отцы! Имейте попечение о ваших чадах, воспитывайте их всегда в наставлении и учении Господнем - бояться Бога и в законе Его поучаться день и ночь, не любить праздности, не творить кощунства, сквернословия и блуда, не красть, не лгать и бегать всякого зла. О юноши! К вам мое слово: возлюбите Христа Бога, да наследуете живот вечный; возлюбите чистоту и не уподобляйтесь блудным юношам, которые всегда велемудрствуют о красоте телесной, всегда украшаются более жен умываниями различными и хитрыми натираниями и которых ум всегда плавает в мечтах об одеждах, об ожерельях, о пуговицах, о препоясании под сорочкою, о сапогах, об острижении головы, о повешении косм, о намизании ока, о кивании главой, о уставлении перстов, о выставлении ног... О отроки и девицы! Возлюбите тихое и смиренное житие в целомудрии и чистоте... любомудрствуйте, трудясь в хитростях сколько по силе или в писательном художестве, или в книжном учении, или в каком рукоделии, если есть, или в ином каком-либо художестве о Господе; только не будьте праздны..." и пр. Вообще, эта заключительная часть разбираемого Слова очень обширна и назидательна и по справедливости может быть названа одним из лучших поучений автора.