История русской Церкви. Том 8

Необходимо допустить, что владыки уполномочили митрополита, вероятно на том же Брестском Соборе, принести королю жалобу на вмешательство светских людей в церковные справы и суды и что митрополитом действительно была принесена такая жалоба. Ибо 2 генваря 1592 г. король издал окружную грамоту ко всем властям, чинам и владельцам великого княжества Литовского, в которой говорил: "Мы имеем ведомость от велебного и в Бозе достойного Михаила Рагозы, архиепископа, митрополита Киевского и Галицкого и всея Руси, что вы вступаетесь в справы духовные греческого закона, принадлежащие митрополиту и епископам, судите их попов, расторгаете браки, не допускаете надлежащего послушания митрополиту в делах духовных" - и затем вследствие просьбы митрополита приказывал, чтобы светские лица попов не судили, браков не расторгали и не вмешивались в духовные справы, а оставляли все это митрополиту и епископам. Но тогда как митрополит скоро и успешно исполнил возложенное на него епископами поручение, экзарх Кирилл Терлецкий, уполномоченный некоторыми из них начать дело об унии, почему-то медлил или не находил возможности довести о том до сведения короля, и только 18 мая 1592 г. появилась королевская грамота в ответ на заявление об унии этих четырех епископов. Король говорил в грамоте, что к нему обратились епископы греческого исповедания, Луцкий, Львовский, Пинский и Холмский, выражая желание быть под верховною властию единого святейшего пастыря, с сохранением только своих церемоний и порядков в церквах, и что он, король, видя такое спасительное намерение епископов, принимает их с радостию. Потом удостоверял своим господарским словом за себя и за всех своих преемников, что если названные епископы греческой веры и с ними духовенство по каким-либо причинам подвергнутся неблагословению и клятвам от патриархов и митрополитов, то все это не причинит ни малейшего вреда ни епископам, ни духовенству. Обещал также господарским словом, что он никогда не отнимет у них, какие бы ни были против них жалобы и обвинения, епископских кафедр и имений, которыми они владеют, и не отдаст другим, напротив, еще придаст им и каждому, кто также покажет склонность к унии, новые вольности и льготы, какими пользуются римские духовные. А под конец грамоты присовокупил, что дает ее в подтверждение своих обещаний именно Кириллу Терлецкому, владыке Луцкому, Гедеону Балабану, владыке Львовскому, Леонтию Пельчицкому, владыке Пинскому, и Дионисию Збируйскому, владыке Холмскому. Достойно замечания, что ровно через месяц после получения этой грамоты Кирилл Терлецкий, несмотря на то что возбудил восемь судебных дел против луцкого старосты Александра Семашки и дела эти не были еще окончены, явился (18 июня) вместе с противником своим в гродский владимирский суд, и здесь оба заявили, что при посредстве добрых приятелей они примирились и потому прекращают и уничтожают все возникшие между ними тяжбы.

Митрополит продолжал заботиться о львовском ставропигиальном братстве. В начале 1592 г. он в другой раз посетил свою Галицкую митрополию и город Львов, имея в виду "многое смущение" жителей края "от иноверных и своих нерадивых бесчинных пастырей" (намек на Гедеона Балабана). Находясь во Львове, первосвятитель издал (21 генваря) окружное послание, которым приглашал всех благочестивых христиан сотворить милостыню от избытков своих на нужды братства, так как оно разом должно было строить и свою каменную церковь, и все церковные свои дома - для гошпиталя, школы, друкарни и помещения духовенства.