История руссов. Держава Владимира Великого

Априори можно сказать, что в различные времена, в разных местах это изменение внутреннего содержания понятия «гривна кун» происходило по-разному, — отсюда основание для не оконченного до сих пор спора, что такое «гривна кун».

Некоторые авторы утверждали, что «гривна кун» упоминается гораздо раньше «гривны серебра», последняя, мол, упоминается впервые только с половины XII в., и делали выводы, что та или иная гривна была древнее.

Михалевский (1948) считает, что «в летописях “гривна кун” впервые встречается в Ипатьевской летописи в духовной грамоте Владимира (владимиро-волынского) под 1287 г. Об одном из своих сел — Березовиче — он говорит следующее: “А село есмь купил Березовиче Урывича у Давыдовича Федорка, а дал есмь на нем 50 гривен кун, 5 локот скорлата да броне дощатые”».

Что же касается гривны серебра, то она упоминается в памятниках значительно раньше. В Густинской летописи под 1122 г. сказано: «В се же лето ляхи лестию яша Володаря, князя Премышского, но искупи его Василько за двадесят тисящ гривен серебра».

Вряд ли стоит доказывать, что эти летописные выписки далеко не предельны: берем первые попавшиеся примеры. В 1119 г. умер минский князь Глеб Всеславич, еще при жизни он пожертвовал в Киево-Печерский монастырь за себя и за жену 600 гривен серебра и 50 гривен золота. Это сведение отодвигает назад «гривну серебра».

Татищев сообщает («История Российская с самых древнейших времен». Кн. 2. 1773. С. 130), что в 1076 г. чешский князь Вратислав согласился на мир с Болеславом Смелым и выдал ему 1000 гривен серебра. Позже он выдал Владимиру Мономаху и Олегу Тьмутороканскому также по 1000 гривен серебра.

Что же касается «гривны кун», то косвенное указание мы находим уже под 980 г.: «Посемь реша ворязи Володимеру: “се град наш; мы прияхом и, да хочем имати окуп на них, по 2 гривнѣ от человека”. И рече им Володимер: “пождѣте, даже вы куны сберуть, за месяць”». Здесь связь гривен с кунами, а не с серебром, совершенно ясна.

Все эти выписки не могут решить, однако, что подразумевалось, когда летопись говорит о гривне: была ли это гривна серебра или «гривна кун»?

Некоторые исследователи видят в этих названиях, в сущности, синонимы; обе единицы, мол, равны друг другу, но представляют собой две формы выражения одной и той же ценности.

Заблоцкий («О ценностях в Древней Руси». 1854. С. 39)[186] думал, что гривна кун — это такое количество меховых денег, которое в тот период, когда меха и серебро обращались на одинаковых правах, соответствовало по стоимости серебряной гривне.

«Но когда, — говорит он, — драгоценный металл сделался исключительным, общим представителем меновых ценностей, то естественно, что меха должны были потерять в такой степени, в какой возросло значение металлической монеты. Вследствие этого гривна кун упала настолько, что она стала стоить не более десятой части серебряного рубля».

С подобным объяснением можно было бы и согласиться, если бы количество серебра резко убывало (и это было бы установлено), тогда соотношение в цене серебра и мехов могло весьма сильно клониться в пользу серебра, но ценность мехов не могла падать, а, несомненно, возрастала, ибо количество пушного зверя в связи с развитием культуры уменьшалось и он уходил в дебри все далее на восток. Уже самое название Соболичьего берега на Чудском озере говорит о том, что соболи еще во времена Александра Невского водились тут, в настоящее же время они попадаются только за Уралом.

Поэтому если серебро дорожало, то дорожали и меха, и трудно допустить, чтобы первоначальный паритет дошел до отношения 1:10. Гораздо более вероятно, что с самого начала паритета не было, т. е. гривна серебра никогда не была равной гривне кун.

Мысль, аналогичную мысли Заблоцкого, высказал и Б. А. Романов (1951)[187]: «Привоз в Восточную Европу диргема естественно должен был отразиться на местных деньгах. Составляя постоянно эквивалент шкурки куницы, диргем получил ее наименование, т. е. стал называться “куной”, а четвертушка или, быть может, даже меньшая часть диргема — “веверицей” или, позже, “векшей”. Так, предположительно, можно объяснить, почему слово “куна” получило значение денег вообще».

Не входя здесь в рассмотрение этого крайне спорного отрывка, мы только отметим, что Романов устанавливает паритет между иностранной металлической монетой и шкуркой куницы и эту иностранную монету включает в систему русской меховой системы, что совершенно невероятно.