История руссов. Варяги и русская государственность

История завоевания Олегом Киева изложена совершенно иначе и опять-таки правдоподобнее и конкретнее. Киевляне, оказывается, жаловались Олегу на Аскольда, Олег кроме того завидовал, что Аскольду попалась такая богатая область. Это побудило его собрать войско и отправиться на завоевание Киева, захватив для подкрепления своих юридических прав и малолетнего Игоря. Ему, иностранцу, это было крайне необходимо, ибо совершаемое им покрывалось именем Игоря, законного наследника.

История с заманиванием Аскольда в лодку совершенно опущена, сказано просто, что «блаженный же Осколд предан киевляны», — здесь сказочный эпизод Нестора отсутствует. В самом деле, заманивание Аскольда в лодку каким-то неизвестным купцом маловероятно, и еще более маловероятно, что киевляне так безучастно отнеслись к смерти князя. На деле всё было иначе: киевляне были недовольны Аскольдом и сыграли какую-то предательскую роль: сказано ясно, что Аскольд был предан. Вся экспедиция Олега приобретает совершенно иной характер, это не было: «давай, мол, пойду, завоюю Киев», а предприятие, опиравшееся на желание киевлян убрать Аскольда.

Так как Аскольд назван «блаженным», есть полное основание думать, что он был христианином, а зная недовольство народа христианами, можно догадываться, что Аскольда погубило то же, что и Ярополка, — склонность к христианству.

Иоакимовская летошсь подводит под события какую-то идеологическую базу и они предстают перед нами во плоти и крови, сообщения же Нестора — часто просто перечисления событий без всякой внутренней их связи.

Сказано также, что Аскольд был погребен на горе, «идеже стояла церковь св. Николая, но Святослав разруши ю, яко речется». Из этого замечания, равно как и из показания Несторовской летописи, нельзя делать заключение, что между Аскольдом и церковью Святого Николая была какая-то логическая связь. Думают, что церковь Святого Николая была так названа потому, что она была построена в честь Аскольда, получившего при крещении имя Николай.

Таубе идет так далеко, что, исходя из того, что в то время был папа Николай, полагает, что Аскольд был католиком[80].

Все эти предположения совершенно недоказательны: и в том и в другом случае речь идет о том, что летописцы указывают местоположение могилы Аскольда, — «там, где стояла церковь св. Николая». Однако отсюда вовсе не следует, что сам Аскольд был Николаем. Он мог быть, но мог и не быть, и из показаний летописи нельзя извлекать того, что хочется тому или иному автору.

Замечательно, что Иоакимовская летопись никакого Дира не знает. Татищев считает, что слово «Дир» было неверно понято и из прозвища Аскольда Нестор создал второго князя — Дира. В пользу Дира говорит и Никоновская летопись, арабские источники знают князя Аль-Дира (но не знают Аскольда!). Киевская традиция не знает могилы Дира, могила же Аскольда общеизвестна. К этому вопросу мы еще имеем намерение вернуться особо.

Говорится далее о победе Олега над греками, хазарами, болгарами и «волотами» у Дуная. Волоты или волохи — придунайские римляне. Таким образом, Иоакимовская летопись сохранила замечательное известие о большом дунайском походе Олега. Совершенно естественно, что ни о легенде о кораблях Олега на колесах, ни об ужалении Олега змеей нет ни слова, — Иоаким сказками не интересовался. Зато эти сказки и создали популярность Нестору и его типу летописи.

Появление Аскольда в Киеве объяснено иначе: не он отпросился у Рюрика в Царьград и почему-то застрял в Киеве, а «славяне, живущие по Днепру, зовомии Поляне и Поряне» (имя, кажется, единственный раз встречающееся в нашей истории), будучи притесняемы хазарами, которые владели Киевом и другими их городами, просили Рюрика прислать к ним сына или какого-нибудь другого князя княжить.

Рюрик послал войско в Киев во главе с Аскольдом. Аскольд завладел Киевом, а затем, собрав еще больше войска, прогнал хазар. Затем он двинулся в ладьях на Царьград, но буря разметала его ладьи.

Затем в Иоакимовской летописи был перерыв, лист обрывался на словах: «и возвратися посла (Аскольд) в Царьград ко царю…» Сбоку было приписано: «утрачены в летописце два листа».

Новый лист начинался: «Михаил же возблагодари Бога, иде в Болгары». Татищев предполагает, что на двух утраченных листах была изложена история крещения Аскольда и легенда о чуде с несгоревшим Евангелием. Упомянутый же Михаил был болгарским митрополитом. Мысль эта весьма вероятна, возможно даже, что листы были вырваны намеренно: крещение Аскольда и Руси до Владимира срывало все значение крещения последнего, но, как мы это разбирали выше, легендарное крещение «руссов» и чудо с несгоревшим Евангелием, скорее всего, относится к моравам.