История рыцарства. Самые знаменитые битвы

Что там Троя! Что Елена
Рядом с этой красотою.
Всю Испанию, пожалуй,
Я бы сжег в огне, как Трою!

Негоже королям говорить такие слова! Особенно если до того им снились зловещие – вещие! – сны о нашествии иноземцев. Сгорая от страсти, Родриго настолько потерял голову, что совершил весьма некоролевский поступок: заманив красавицу в западню, взял ее силой. Горько рыдая, Ла Кава поведала обо всем отцу, и тот поклялся отомстить Родриго. Ночью он тайно отворил арабам ворота сторожевой крепости на Гибралтаре, и их полчища хлынули в Испанию. Родриго пал в первом же бою. Хроники повествуют о происшедшем несколько иначе, строя историческое здание не на безумствах страсти, а на крупной игре политических интересов. Известно, что невезучий король Родриго правил всего год: с 710 по 711-й. До него королем вестготов был некто Витица, перед смертью завещавший королевство своему сыну Агиле, нелюбимому вестготской знатью. Недовольные феодалы взбунтовались и провозгласили королем Родриго. В стране фактически началась гражданская война. Вот тут-то на сцену и выступают арабы, давно покушавшиеся на плодородные земли Андалусии. Арабский халифат с центром в Дамаске был могуч и воистину необъятен. Правила им династия Омейядов, все более расширявшая свои владения.

К началу VIII века арабами была завоевана вся северозападная Африка, коренное население которой составляли воинственные племена берберов. С арабскими и берберскими военачальниками и вступил в сговор сторонник наследного принца Агилы – дон Хулиан, комендант крепости Сеута, фактически контролировавшей пролив, который ныне называется Гибралтарским. Тогда никто и не предполагал, что последствия простого военного соглашения окажутся столь катастрофическими. Союзникам предлагалось разбить армию Родриго, а в награду получить казну стольного города Толедо.

Весной 711 года семитысячное арабское войско под командованием Тарика вступило на Европейский континент. Разумеется, оно переправилось на судах, предоставленных Хулианом, поскольку своего флота в ту пору у арабов не было. Скала, на которой высадился Тарик, получила его имя: Гибралтар означает «гора Тарика»… Но тут произошло нечто непонятное: Агила вдруг предложил Родриго объединить силы в борьбе против общего врага. Что это было? Отсутствие связи между Агилой и Хулианом, не успевшим поставить принца в известность о том, что действует в его интересах? Или Агила оказался порядочным человеком, и методы сеутского коменданта представились ему недопустимыми? Или все проще, и благородное предложение лишь маскировало ловушку, подстроенную для Родриго? Похоже на то: ведь, двинув армию к югу на помощь королевскому войску, сам Агила уклонился от командования и почему-то предпочел остаться на севере.

До сих пор в школах арабских стран заучивается как образец красноречия обращение Тарика к воинам перед битвой: «О люди, куда бежать? Море за вами, враг перед вами, у вас нет ничего, кроме стойкости и терпения…» Между 19 и 26 июля 711 года состоялось сражение, название которого для слуха испанцев звучит как гул погребального колокола: битва у Гуадалеты. Родриго был полностью разбит. Фланги его войска возглавляли братья покойного короля Витицы – дядья Агилы. Онито и не выдержали удара. Вероятнее всего имело место банальное предательство. Родриго был убит, по одним сведениям, в этом бою, по другим – в следующем. Во всяком случае, тут следы его теряются. Что касается Ла Кавы, то о ней летописцы умалчивают. Почему-то всетаки думается, что она существовала.

Оглянитесь, дон Родриго,
Где ваш край и ваша слава?
Всю Испанию сгубили
Ваша прихоть и Ла Кава…—