Мефистофель перенес Мака в совершенно незнакомую местность — должно быть, в какой-то маленький тихий залив, берега которого поросли лесом. Огромные прямые стволы, похожие на стройные колонны, поддерживающие свод древнего храма, поднимались вверх, к солнцу и ветру. Прежде Мак никогда не видел таких деревьев — величавых гигантов, совсем не похожих на тоненькие деревца, растущие в Европе. Даже трава под ногами выглядела по-иному: она была гораздо выше и гуще, чем та, которая росла по обочинам исхоженных Маком дорог. Больше ему не удалось разглядеть ничего: мешали заросли ивняка. Слабый ветерок принес горьковатый запах морской воды, и Мак решил, что они, по-видимому, находятся недалеко от берега.
Свежий, холодный воздух небесных сфер, по которым с быстротой метеора пронеслись они с Мефистофелем, покинув зеленую лужайку, где проходил Всемирный Шабаш, немного прояснил мысли захмелевшего Мака; однако от выпитого на празднике вина у него до сих пор слегка кружилась голова. «Ну и крепкий же эль пьют на этих сатанинских балах», — подумал Мак. Настроение у него было прекрасное, даже несмотря на странное предчувствие, зашевелившееся в глубине его души: ему показалось, что в будущем ему уготовано не одно только приятное времяпрепровождение. Сейчас Маку хотелось поговорить об ожидающем его несметном богатстве — части той награды, которую посулил Мефистофель — и узнать подробнее, что еще ему предстоит получить от демона.
— Мне нужно составить список своих желаний, — сказал Мак Мефистофелю. — Вы
— О да, — ответил демон. — Какие мелочи вас волнуют, однако!
— Смотря с какой стороны к этому подойти. То, что для вас — мелочи, для меня, наоборот, очень важно. Послушайте, а не могли бы вы дать мне хоть что-нибудь прямо сейчас, раз уж вы считаете подобные вещи сущими пустяками? Для начала мне хотелось бы получить королевскую мантию, подбитую мехом горностая. И еще — серебряный кубок, из которого я буду пить вино. Старая оловянная посуда не подходит столь важной особе, какой я теперь стал.
— Возьмите себя в руки, — осадил его Мефистофель. — Нельзя же так распускаться! Право, создается впечатление, будто вам не о чем сейчас подумать, кроме как о преходящих земных благах и о размере вашего вознаграждения! Всему свое время, и наградам тоже. Итак, с настоящего момента вы начинаете играть свою роль в Тысячелетней войне двух великих Сил — Света и Тьмы.
— Ох, — вздохнул Мак. — Послушайте, любезнейший, я сейчас нахожусь не в самой лучшей форме. Нельзя ли отложить все эти дела на денек? Завтра мы поговорим серьезно…
— Мы и сейчас не шутим, — сказал Мефистофель. — Вы прославились среди смертных своим выдающимся интеллектом и сильной волей, благодаря которым вам удалось многого достичь. Я успел просмотреть ваше досье во время бала, пока вы осушали чаши с вином в компании нескольких молодых ведьм…
— Мое досье?
— Да. В архивах как у Светлых, так и у Темных Сил имеются досье на каждого из ныне живущих или когда-то живших людей.
— Я этого не знал…
— В школе и в колледже вы были отличником; вы овладевали знаниями с таким усердием, что все профессора восхищались вами…
Мак удивленно поглядел на Мефистофеля. За ним никогда не числилось даже малой части тех подвигов, о которых говорил суровый демон. Припомнив свои недолгие годы студенчества, Мак подумал, что, хотя никто не мог бы назвать его неспособным или отстающим учеником, все-таки звезд с неба он не хватал. Он чуть было не выдал себя неосторожным восклицанием, но вовремя спохватился, сообразив, что Мефистофель, конечно, имел в виду
— И теперь бьет ваш час, — продолжал тем временем демон. — Вам, доктор Фауст, выпала уникальная возможность повлиять на судьбу всего человечества в ее переломный момент, разрешив один из сложнейших философских вопросов — вопрос о роли личности в истории. Вы сможете проявить себя в конкретных делах, доказав, что долгие годы, проведенные в кабинетных размышлениях и упорных поисках истины, прожиты вами не напрасно.
— Да-да, — неуверенно пробормотал Мак, — я постараюсь оправдать ваше доверие…