История рыжего демона

В гостиную, пошатываясь, вошел Аретино, держа в руке полупустой бурдюк с вином. Камзол его был расстегнут, чулки спущены, на тонкой полотняной рубашке краснели винные пятна. Под глазами залегли глубокие тени. Однако взгляд Аретино, пронзительный и цепкий, не помутнел от выпитого вина. Это были глаза человека, много повидавшего в жизни и стремившегося повидать еще больше.

Не без некоторого труда добравшись до того угла комнаты, где стоял ангел Гавриил, он остановился напротив Гавриила и несколько мгновений молча смотрел на непрошеного гостя.

— Кто вы такой, черт возьми? — спросил он наконец.

— Студент, — не без робости ответил Гавриил, с трудом сдержав желание перекреститься при упоминании о черте. — Я простой студент из Германии, студент филологического факультета. Я приехал сюда, в Венецию, чтобы лицезреть великого Аретино, молва о котором разнеслась по всей Европе. Я восхищаюсь вашим талантом — нет, лучше сказать, вашим гением, дорогой мастер. Я хотел бы пригласить вас на скромный обед, за которым я мог бы поговорить с вами о поэзии и литературе. Беседа с вами стала бы для меня выдающейся минутой жизни, воспоминание о которой я увез бы с собой в Германию.

Гавриил отнюдь не был льстецом, но непривычная обстановка, в которую он попал, и переживания последних минут произвели неожиданную метаморфозу со скромным, застенчивым Гавриилом. Впрочем, Гавриил вращался в различных кругах, в том числе и в довольно высоких, и мог при случае сказать комплимент. Ему оставалось только надеяться, что Аретино не относился к числу людей, ненавидящих лесть и льстецов, и что он ничуть не переборщил по части фимиама. Однако Аретино отнесся к его восторженным излияниям довольно благосклонно. Возможно, в том было повинно выпитое им вино.

— Хм, — сказал он. — Вам и вправду нравятся мои безделки?

— О, дорогой мастер, я восхищаюсь вами, вы — мой кумир, нет, лучше сказать — мое божество.

— Что ж, мой мальчик, раз тебе нравятся мои стихи, значит, по крайней мере у тебя есть вкус, — сказал Аретино, борясь с отрыжкой. — Я бы с удовольствием пообедал с тобою и поговорил бы тоже с не меньшим удовольствием, но... как-нибудь в другой раз, ладно? Честно говоря, мы тут празднуем... отмечаем новую пьесу, которую мне заказали... Черт побери, а где мои госта? Куда все подевались? Небось уже разбились на парочки и разошлись по спальням. Ну что ж, раз так, то я от них не отстану!

Аретино повернулся и сделал несколько нетвердых шагов к двери.

— Одну минуточку, дорогой маэстро! Моту ли я поинтересоваться, что за новый божественный замысел созрел у вас? Поклонники ждут с нетерпением!

Аретино остановился в дверях. Подумав с минутку, он вернулся в комнату и забрал рукопись со столика. Засунув бумаги под мышку, он пробормотал себе под нос:

— Нет-нет. Этого никто не должен знать. Я поклялся хранить тайну. Но когда пьеса будет написана... О, я удивлю этот мир! Масштабы моего нового произведения... Но ни слова больше. Я обещал хранить тайну.

С этими словами он вышел из комнаты, стараясь держаться прямо и гордо.

Глава 3

Добыв, таким образом, вполне определенную информацию, ангел Гавриил тотчас же вознесся на небеса, сразу же попав в ту загородную местность, где у архангела Михаила был трехэтажный каменный особняк. Он влетел в комнату как раз тогда, когда

Михаил разбирал свою коллекцию марок, склонившись с лупой в руках над резным столиком розового дерева. Марки, подхваченные сквозняком, закружились, словно бабочки. Гавриил ловко схватил одну, которая уже собиралась упорхнуть в приоткрытое окно, — это оказался Кейптаунский треугольник. На всякий случай придавив злосчастную марку тяжелым пресс-папье, Гавриил смущенно пробормотал:

 — Я очень извиняюсь...

— Просто будь сдержаннее в следующий раз, — произнес Михаил недовольным тоном. — Ты даже не представляешь себе, как трудно бывает иной раз вывезти из подлунного мира редкие экземпляры и на сколько глупейших вопросов приходится при этом отвечать. Ну, какие у нас новости? Как я понимаю, твои поиски увенчались успехом?

Гавриил, слегка путаясь от волнения, рассказал архангелу Михаилу о рукописи, найденной им в доме у Аретино, и о первых строчках, которые ему удалось прочитать.

— Аретино устроил пирушку по случаю получения нового заказа как раз в тот день, когда я нанес ему визит. Судя по всему, ему неплохо заплатили.

— «Семь золотых подсвечников», — задумчиво произнес архангел Михаил. — Мне это название ничего не говорит. Пойдем-ка сядем за компьютер — может быть, он даст нам ключ к разгадке. По милости Всерайского департамента по допущению Наиболее Привлекательных Ересей на небеса у нас наконец-то появился доступ к глобальной земно-небесной сети.