История с лишайником

— Не понимаю, почему она должна быть более догадливой, чем я. У нее даже меньше фактов: ей не нужно бриться, — ответил Поль.

— Дорогой, — въедливо сказала она, — не пытайся хитрить со мной.

— Я не… о, я понял, что ты имеешь в виду, — сказал Поль. — Все равно я не думаю, что она догадывалась, хотя она и более сметливая. Если бы это было так, она каким-нибудь образом выдала бы себя.

— Она должна была догадаться, — повторила Джейн. — Она часто бывает в Дарре. И даже если бы она сама ничего не заметила, то могла услышать от кого-то, кто подумал бы, что она в курсе.

— Но ведь я уже сказал, — объяснил терпеливо Поль. — Никто, кроме нас, ничего не знает об этом. Отец думает, что так будет вплоть до того времени, пока все само не раскроется.

— Как ты можешь быть таким наивным, Поль? Мне кажется, что ты даже не представляешь себе, что это означает. Это стоит миллионов. Сотни мужчин и женщин охотно бы платили тысячи в год, чтобы таким образом удлинить жизнь. Это то, чего никогда за всю историю мира не могли купить даже самые богатые люди. И теперь ты хочешь, чтобы я поверила в то, что твой отец так ничего и не предпринял за те четырнадцать лет, кроме того, что ввел свой препарат вам обоим?

— Но ты же ничего не понимаешь. Совсем не в этом дело. О, я не скажу, что отец совсем равнодушен к славе или к большим деньгам. Но не это волнует его сейчас. Во-первых, это дает ему много времени…

Внезапно Джейн перебила его.

— Ты хочешь сказать, что он и себя омолаживает?

— Конечно. Уж не думаешь ли ты, что он ввел бы нам препарат без предварительной проверки на себе?

— Да, — Джейн так стиснула кулаки, что косточки на руке побелели, — но не хочешь ли ты сказать, что он собирается жить двести лет? — допытывалась она упрямо.

— Да, но, может не все двести. Он начал эту процедуру уже в зрелом возрасте..

— Но он же может прожить больше ста лет?

— Думаю, что да. Джейн поглядела на своего мужа. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но замялась и промолчала. А Поль продолжал:

— Теперь главная проблема в том, что он не знает, как это вещество пустить в ход— как воспользоваться им, не вызвав особых осложнений.

На это Джейн сказала:

— Но ведь я не вижу здесь никаких трудностей. Покажи мне. хоть одного богатого человека, который не отдал бы все свое богатство за такую возможность омолодить себя и не держал бы все это в секрете, исходя из своих же собственных интересов. Кроме того, я могу побиться об заклад, что именно так уже не один и делает.

— Намекаешь на то, что мой отец поступает как какой-нибудь шарлатан?

— Глупости. Он тонкий бизнесмен в своих контрактах — ты всегда сам это говорил. И я опрашиваю тебя, разве же может деловой человек допустить, чтобы такие возможности не использовались на протяжении четырнадцати лет? Это же нонсенс!

— Но разве из того, что это вещество, которое нельзя выкинуть на рынок, как обычный лечебный препарат, вытекает, что он вынужден заниматься нелегальной торговлей?

— А какая польза от него, если его нельзя продавать другим способом. Раньше или позже его будут продавать. Очевидно, единственное, что здесь можно выиграть, если это вещество не продавать сразу же открыто, — это высокая цена за него. И какая высокая! Предоставь только убедительные доказательства, и тебе будут предлагать взять за него полкапитала.

Спустя минуту она продолжила:

— В чем ваша выгода? Он все это время кладет в карман прибыли, а вы ничего и не подозревали — до тех пор, пока где-то что-то не раскрылось, и он понял, что все самое лучшее уже позади, а вы даже не догадываетесь, потому и рассказал вам об этом сам. Он уже, наверно, нажил на этом миллионы, — и держит их только для себя… Как долго еще придется ждать, пока хоть один из этих миллионов достанется нам, — столетие или больше?

Поль взглянул на свою жену с тревогой. Она, поняв его состояние, сказала:

— Нужно смотреть фактам в глаза, ведь, это вполне естественно, что старики умирают, а молодые наследуют их состояние.

Но Поль думал совсем о другом.

— Но ты же ведь все поняла неправильно, — запротестовал он. — Не богатство, а труд— вот что больше всего на свете интересует и интересовало всегда отца. Его волнуют последствия этого открытия. Даже само предположение, что он мог бы действовать, как какой-то подпольный акушер с темной улицы, есть ничто иное, как несусветный вымысел. Ты должна думать о нем лучше.

— Каждый человек имеет свою цену, — начала Джейн.

— Смею сказать, что это не всегда деньги. — Если не деньги, то власть, — стояла на своем Джейн. — Деньги это власть. Много денег — это неограниченная власть, так что по сути это одно и то же. — У него нет также и мании величия. Он просто очень взволнован действием этого вещества. Если бы ты поговорила с ним…