История с лишайником

После нескольких минут, проведенных за изучением местности, Френсис вышел из машины, поднял шлагбаум и медленно въехал на площадку перед домом. С минуту посидев в машине, он вышел. Но не сразу подошел к дому, а медленно приблизившись к краю выступа, остановился, задумчиво осматривая сад и спокойную гладь воды за ним. Так он простоял некоторое время, а затем повернулся, собираясь идти к дому, как вдруг его внимание привлекло пятно лишайника под ногами. Несколько секунд он присматривался, после чего нагнулся. Оторвал кусочек и… Внезапно уголки его губ задрожали. Он отбросил лишайник и направился к дому.

Сельская девушка с невыразительным лицом открыла дверь.

— Мисс Инглес? — спросил Саксовер.

— Кажется, она где-то в сарае, сэр. Я скажу ей. Как о вас доложить?

— Скажите, что я из налоговой инспекции, — ответил он.

Френсиса провели в большую, низкую, но уютную гостиную: серо-белые стены, несколько прекрасных картину с изображением цветов, красные угольки, тлеющие под блестящим медным куполом камина. Не успел он как следует все рассмотреть, как за его спиной открылась дверь.

— Доброе утро, — послышался знакомый голос. Френсис повернулся,

— О! — воскликнула она. Потом тише: — 0! — и зашаталась…

— Это совершенно безумно, — сказала Диана опомнившись. — О боже, я сейчас заплачу, — и… она заплакала.

— Я не плакса, нет, — сказала она сквозь слезы. Никто и никогда не смог бы заставить меня плакать, кроме вас.

Спустя десять минут она полностью пришла в себя и спросила почти спокойно:

— А как вы вообще догадались, Френсис? И как узнали где искать?

— Моя милая, я, как говорят, не вчера на свет родился. С вашим спектаклем все обстояло хорошо. Прекрасный обман. Но я догадался сразу: ваш внезапный приезд в Дарр, ваше поведение, отдельные фразы… Отыскать миссис Инглес было куда труднее, и усложнялось еще и тем, что я ошибочно искал безымянную леди, которая недавно выехала за границу.

— Были кое-какие трудности, и пока миссис Инглес здесь устроилась, — сказала Диана. — Но все бы обстояло куда сложнее, если бы я не была миссис Инглес. Френсис удивленно посмотрел на нее.

— Это не пришло мне в голову. Вы говорили, что не замужем… А он?..

— Когда я говорю, что я миссис Инглес, то это означает, что могла быть ею, хотя должна добавить, что практика развода с мужем при сохранении его фамилии довольно спорна. — Она немного помолчала и потом продолжила. — Это было давно. Когда вы перенесли тяжелое моральное потрясение, когда то, о чем вы мечтали, стало недостижимым, вы начинаете отчаянно искать новый способ жизни. А это не служит хорошей основой для брака. Он был коротким и… несчастливым… Потому я и не хотела выходить замуж во второй раз… Я нашла себе работу… и полюбила ее, она поглощает меня полностью…

— А вы довольны тем, что сделали? — спросил Френсис.

Она посмотрела на него своими серыми глазами.

— Я знаю, что вы не одобряете моих поступков. «Обман», как вы только что сказали. И я понимаю, что это очень мягко и вежливо по сравнению с тем, что говорили бы другие люди, узнав правду… Согласна. Это, действительно, была далеко не деликатная манипуляция. Мне все равно, как ее назовут. Бывают такие моменты в жизни, когда перестаешь обращать внимание на условности, стоящие на твоем пути. И это был именно тот момент. Я не горжусь средствами, но я удовлетворена результатом — пока что. Могло бы произойти кровопролитие, даже что-то похожее на гражданскую войну, но нам удалось избежать этого. Если у людей будет время разобраться, то все, возможно, и обойдется. Но сейчас уже поздно что-то менять — детям обещали сахарок, и они поднимут страшный крик, если не получат обещанного. Американцы и русские ассигновали на научные исследования гораздо больше средств, чем мы; хоть нам это не нравится, но мы первооткрыватели, и отечественной науке придется сейчас идти в ногу с ними. Настоящая беда придет потом. Нам, возможно, удастся обойтись без кровопролития, но это будет нелегко. Если бы мы уже сейчас здраво посмотрели на проблему голода, если бы мы сейчас разработали способы увеличения количества продуктов питания, если бы сейчас было что-нибудь сделано для снижения уровня деторождения, то мы могли бы справиться со всем этим, пережив лишь временные трудности из-за уменьшения нормы пищевого рациона. Будет видно. Главное, о чем я думаю сейчас, это то, что мы дошли до стадии «хомо диутуриус», или «хомо вивакс» (человек-долгожитель), и замерли, словно ожидая чего-то.

Она замолчала. Почти минуту всматривалась в лицо Френсиса, потом заговорила снова:

— Вы… растеряны! — воскликнула она. — О боже! Неужели вы собираетесь заставить меня сказать это, Френсис?..

* * *

Солнце уже садилось за окружающие горы, а автомобиль Френсиса все еще стоял возле Гленфарм. В доме были приняты очень важные решения; и теперь на диване перед камином продолжалось обсуждение менее важных вопросов общего характера.

— Эти десять миллионов, — сказала горько Диана. — Я не доверяю политикам.