История с продолжением

– Никто. Я только Валентине Николаевне рассказал, что иногда мы можем… словом, делать такие штуки. Но только иногда и далеко не через все стены. Это же правда?

Это была самая наглая ложь, которую Пятый когда-либо слышал от Лина. Но тут он медленно кивнул, соглашаясь. Что ему ещё оставалось?

– А ты так тоже можешь, Пятый? – спросила с любопытством Валентина.

– Сейчас не смогу, – ответил тот. – Сил маловато, да и стены у вас… – он замялся, – скажем так – надежные.

– Но это правда – что можно пройти из одного места в другое? – не унималась та.

– Правда, – ответил Лин. – Для этого существуют двери.

– Да ну тебя! Ты же сам сумел выйти с предприятия и попасть сразу в Москву, ведь так?

– Так, и что с того? – усмехнулся Лин. – Второй раз я этого повторить не сумею. Скорее всего, не сумею.

– А можно ещё куда-нибудь попасть? За границу, например?

– Нет, – ответил Пятый. Врать, так врать, чёрт возьми!…

– А… а я смогу научиться? – чуть не шепотом спросила Валентина. – Может, у меня тоже получится?…

– Нет, – твёрдо ответил Пятый. – Это я могу сказать точно. Не сможете. Даже и не пробуйте.

– Жалко… Вот было бы хорошо!… Раз – и на работе! Раз – и дома! Раз – и в Париже! А так меня никогда в жизни из этой проклятой страны не выпустят…

– Не переживайте, Валентина Николаевна, – утешил её Лин. – Так ведь можно оказаться… раз – и могиле. На это очень много сил уходит, поверьте мне. Если бы я так не переживал за этого идиота, я бы ни в жизни на это не отважился. Я бы спокойно дождался вас.

– Лин, ты мне вот что скажи. Это никак с какой-нибудь нечестью не связано? – спросила Валентина. – Я, конечно, не суеверна, но, сам понимаешь…

– Нет, конечно, – ответил за Лина Пятый, который сообразил, что у Лина, после упоминания о нечисти может здорово развязаться язык. – Это просто… определённая психотехника…

В своей голове он услышал ехидный голос Лина: “Конечно, дружок, это исключительным образом она самая! Ты ещё приплети сюда практику йогов”.

– Пятый, а скажи-ка ты мне… – начала Валентина, но Лин её очень вовремя остановил встречным вопросом:

– Можно мне ещё чего-нибудь перекусить? – спросил он.

Пятого поразила Валентинина реакция – она хлопнула по столу ладонью, поднялась и рассерженно удалилась.

– Работает! – удовлетворённо сказал Лин. Он встал из-за стола, вытащил их холодильника батон хлеба и пачку масла и торжественно положил перед Пятым. – Будешь?

– Ты ещё спрашиваешь, – покачал головой Пятый. – Конечно.

– Это, кстати, наше собственное, – заметил Лин, нарезая хлеб. – На наши кровные денежки из овощного магазина. С разгрузки. Я перешёл на автономное питание после того, как Валентина Николаевна сказала, что я могу объесть кого угодно. И её в том числе.

– Что ж ты такое ел?

– Да преимущественно кашу. Но много. Сам понимаешь, после шести-то месяцев голодовки. Так что пока тебя кормили капельницами, я ел вполне нормальную еду. Накупил овсянки, масло вот… Она, правда, иногда добреет, и тогда я могу найти в своей каше, например, сгущёнку или варенье, – Лин мечтательно улыбнулся. – Один раз нашёл даже яблоко.

– В каше? – удивился Пятый.

– Нет, рядом, – ответил Лин. – В каше – это было бы слишком. Я тут подумал, кстати… У нас ещё осталось девять рублей. Может, сходить купить макарон? А то каша уже надоела, признаться. Хотя говорят, что от макарон толстеют. Или нет?

– Толстеют, – ответил Пятый. – Но тебе это не грозит. Так что покупай… слушай, ты это серьёзно – про то, что ты…

– Да всё он врёт! – сказала Валентина, входя на кухню. – То есть, не всё, конечно, но часть – точно. Кроме овсянки ты ешь ещё и всё, что от тебя вовремя не спрячешь.

– Но овсянку он покупал сам? – спросил Пятый.

– Что было, то было, – вздохнула Валентина. – Я же не смогу его удержать, если ему захочется пойти в магазин.

– Меня никто не удержит. Сегодня схожу за макаронами, надо же чем-то ужинать? – Лин откусил кусок хлеба с маслом. – Или как?

– Тогда заодно и мне по списку продукты купи. Хорошо?

– Ладно, только мясо я покупать не буду, – сразу предупредил Лин. – Масло там всякое, молоко, творог, овощи – это пожалуйста. Но мясо – увольте.

– Договорились. Вот мне повезло, а!…

* * *

Пятый неохотно приоткрыл глаза. Как хорошо спать! Ну что за жизнь, скажите на милость? Только прикорнёшь – сразу будят. Ни минуты покоя.

– Слава Богу, – рядом со своей постелью он увидел Лену. Глаза у неё были уставшими и заплаканными. – Слава Богу, – повторила она, – очнулся.

– Я спать хочу, – пожаловался Пятый, – ну зачем…

– Спать! Шестые сутки пошли, как ты спишь, ненормальный. Мы тут уже решили, что ты умрешь, что не выдержишь… я пойду, Валентину и Гаяровского позову, пусть хоть порадуются люди, ведь они всё это время с тобой сидели, дежурили. И посмей мне только повторить такое! Хоть обошлось, и то хорошо.

Она выскочила из комнаты. Через секунду вошёл Гаяровский, а следом за ним – Валентина.

– Пятый, – сказала Валентина со слезами в голосе, – не делай так больше, ладно? Мы боялись, что ты погибнешь! Ты же едва не умер.