История с продолжением

– Ну что тут? – спросил Егор Анатольевич. – Шок все-таки? Не ошибся ты?…

– Травматический, сволочь, как минимум вторая степень, – Лукич вздохнул. – Что принесли?

– Морфий, адреналин, камфару, сейчас кислород притащат.

– Ребят, поменяйте белье, и принесите клеенку, – попросил Лукич. – Вы зашьете сами? – спросил он у молодого дежурного врача.

– Да, конечно, – ответил тот уверенно. – Вам надо отойти?

– Надо, – согласился Лукич. – Я быстро вернусь. Пока шейте… кстати, температура сколько?

– Тридцать четыре, – сказал кто-то.

– Уже хорошо. В общем, работайте, я сейчас.

В ординаторскую Лукич шел медленно, он старался как-то справиться с гневом, от которого у него темнело в глазах и начинали трястись руки. Перед дверью он глубоко вздохнул, лишь потом взялся за ручку.

– Ну что расскажете, уважаемый Алексей Лукич? – вежливо спросил Павел Васильевич. – Я оказался прав?

– Нет, – ответил Лукич спокойно. – Прав оказался я. Вы его едва не убили.

– Но не убил же, – успокаивающе улыбнулся Павел Васильевич.

– Вы отдаете себе отчет в том, что оставили тяжело больного человека без всякой помощи на огромный для него срок – почти десять часов? Вы понимаете, что это могло закончиться трагически?

– Понимаю. Только вот человека ли я оставил в палате, а? Вы же врач, сами все понимаете, – развел руками Павел Васильевич.

– Совершенно не важно, человека или нет, – отмахнулся Лукич. – Я бы даже крысу так не оставил. Я бы попросил вас… – слова давались ему с трудом, но он продолжил. – Вы можете уволить меня, если вам угодно, но больше не надо проводить подобных экспериментов. Ни на ком – ни на людях, ни на… нелюдях. Или проводите, но не при мне.

– Зачем увольнять одного из лучших сотрудников? – удивился Павел Васильевич. – Я понимаю степень вашего раздражения, ваша работа едва не пошла насмарку, но и вы должны понять меня. Я тоже сдаю отчеты.

– При чем тут отчеты! – Лукич едва сдерживал раздражение. – Эти десять часов он страдал так, что вам и в страшном сне не приснится!

– Надеюсь, после этого он станет более сговорчивым, – спокойно сказал Павел Васильевич.

В ординаторскую постучали.

– Войдите, – позволил Павел Васильевич. Вошел один из санитаров.

– Алексей Лукич, можно вас… там зовут, – парень явно робел в присутствии начальства.

– Всего хорошего, – попрощался Павел Васильевич. – Мне пора уезжать, я и так задержался непозволительно долго.

Лукич не ответил. Он молча вышел и пошел по коридору вслед за своим провожатым.

– Что такое? – спросил Лукич, когда они подошли к палате.

– А он очнулся, стал вас звать, – пояснил санитар.

В палате все еще толпилась масса народу.

– Я пришел, – сообщил присутствующим Алексей Лукич. – Чего случилось?

– Леш, поговори с ним, – попросил Егор Анатольевич. – А то мы кислород просто так переводим – вместо того, чтобы тихо лежать, он…

– Товарищи, вы погуляйте в коридоре пять минут, ладно? Я позову, – попросил Лукич. – Я тут, Пятый, – сказал он, присаживаясь рядом с койкой, когда все вышли.

– Боже мой… – Пятый говорил сипло, с трудом подбирая слова. – Алексей Лукич… я не смогу…

– Все ты сможешь, – заверил его Лукич. – Прости меня, дурака старого, уехал я не вовремя, бросил тебя…

– Если я… скажите Лину… что я прошу его…

– Ты не умрешь, ты сильный и справишься. Сейчас надо спать, понимаешь? Не думать о всяких гадостях, а спать. Да, ночь была плохая, но теперь-то что? Неужели ты этому козлу доставишь такое удовольствие, а? – строго сказал Лукич. – Если я могу чем-то помочь – скажи.

– Я не смогу… – снова повторил Пятый. – Поговорите с Лином… прошу вас… помогите мне встать…

– А это тебе зачем? – изумился Лукич.

– Я… мокрый…

– Так, шутки в сторону. Встать ты сейчас все равно не сможешь по той простой причине, что у тебя не хватит сил.

– Мне вытереться надо… я мокрый весь… голова, руки… не помню, как это вышло… я пролил что-то?… – Пятый говорил сбивчиво, быстро, еле слышно.

– Ты не мокрый, это реакция на камфару, – догадался Лукич. – Потерпи, это ощущение скоро само пройдет. Отдыхай. Давай подышим, хорошо?

Пятый не ответил. Лукич выглянул в коридор, поманил пальцем Егора Анатольевича.

– Ну как? – спросил тот, подходя.

– Сколько камфары сделали? – спросил Лукич.

– Пять миллилитров, – ответил Егор Анатольевич. – Много?

– Ничего, нормально. Оставь с ним человека, пусть с кислородом посидит. Похоже, дешево мы отделались.

– Дай-то Бог.

– И не говори, – Лукич подошел к окну, облокотился о подоконник. – А погода хороша!… Сейчас бы на природу…

– Да, – согласился Егор Анатольевич. – В сосновый лес, к примеру. Или просто на дачу съездить… хоть воздухом подышать.

– Ну, на воздух мне жаловаться грех, – подумав сказал Лукич. – Чего-чего – а воздуха там у нас достаточно. Только природа подкачала.

– Сосен нет? – поинтересовался Егор Анатольевич.

– Одни осины. Мне с устатку вечерами на каждой Иуда мерещится, – ухмыльнулся Лукич.

– Брось, Леша!… Слушать тебя – тошно делается. Все, проехали.

* * *