История села Мотовилово. Тетрадь 8 (1926 г.)

Вечером в доме Савельевых в верхней комнате состоялся пир «Девишник», на котором девки – подруги невесты, но без неё веселились, пели песни. На девишнике присутствовала и бывшая Минькина невеста Манька Лабина, она все это время до самого девишника тайно от людей грустила, душевно жалея Миньку. Вначале девишника, по обрядовому, девичьему вызову «cваханька, покажи нам жениха», после выходов товарищей, из исподней избы к девкам напоказ, вышел и сам жених Минька. Они встретились с Манькой мгновенным взглядом, вздохнул Минька, одарив девок семечками в помесь с орехами и конфетами, растроганно ушёл снова в исподнюю избу. Спев традиционно последнюю на девишнике песню «На почтовом дворе», девки, довольные угощением и весёлые, ушли с песнями.

На другой день, в воскресенье утром, на разноряженном Сером, запряжённым в новую телегу, к мазанке Савельевых девки с песнями привезли от невесты её сундук с добром и постель с подушками, которыми, пока ехали, девки трепыхали в воздухе, под песню: «А мелкий пух – столбом по небу!»

После обедни, Миньку с невестой, крестный его Федя в сопровождении любопытствующей толпы, повели в церковь венчать. Венчание проходило с хором певчих правого клироса, под управлением Романа Додонова. Положив на главы их венцы, «Исаия ликуй!» – громогласно пел хор.

Их обвенчали с выводом: из церкви вели пешком, без применения поезда из нескольких запряжённых лошадей. В сопровождении огромной толпы, священства и хора, повели в Минькин отцовский дом. При выходе из церкви, по заранее договоренности Николай Смирнов в знак звукового эффекта, в честь новобрачных, сделал несколько выстрелов из своего ружья-двухстволки. От церкви до самого дома крёстный вел молодых в золотых венцах за полотенца. Хор пел венчальные стихиры «О тебе радуется благодатная всякая тварь!» и другие, во время всего торжественного шествия к дому жениха. Огромная, по-праздничному разодетая толпа следовала и сопровождала молодых, до самого дома жениха. А там, в настежь распахнутых воротах, из-под венца, молодых встречали, застыв в торжественных позах, Василий Ефимович и Любовь Михайловна с иконами, хлебом-солью в руках. Молодые при подходе под благословение отца и матери, низко поклонились им и за ними вошли в дом с торжеством и благоговением.

– Начался первый свадебный пир – свадьба началась. Гости, сваты и свахи, чинно расселись за столами. Молодые заняли свои возвышенные места в переднем углу под образами. Просторная Савельева изба, верхняя комната – горница, вместила почти всех гостей, хотя и в исподней избе было установлено два стола, за которыми расселись тоже гости. Столы заставили разнообразной закуской: курниками в полстола, пирожками, пироженцами, колбасой, рыбой разных сортов, пряниками, печеньем, конфетами, были огурцы, капуста и грибы.

За передним столом гостей угощал сам Василий Ефимович, за остальными дядя Федя, дядя Иван, Василий Тимофеевич, и другие преимущественно близкие родные Любови Михайловны. Близких же сродников у Василия нет, он почти одинок, и это отчасти огорчало, особенно в такой торжественный день. «Эх, где брат Олешка, что ты не вернулся с войны!» – подумалось Василию в этот весёлый и гордостью наполняющий душу Василия день. «Ну да ничего, у меня, зато шесть сыновей, вот первого уже женю, еще пятеро подрастают!» – на минутку отвлекшись от дел, мыслил про себя он.

У дома и в избе толпа глядельщиц. Тут и всегдасущая в качестве глядельщицы свадеб Татьяна Оглоблина. Любовь Михайловна щедро угощает баб ядрёной, в носу дерёт, брагой. В верхней избе запели «По муромской дорожке». Из верхней, песня перелилась в исподнюю, там её дружно подхватив басисто загорланили мужики, пискляво заголосили бабы. Вместительна русская изба, а тем более вместительный двухэтажный дом Василия Ефимовича. Снаружи украшен резными наличниками, внутри просторен. Стены внутри разукрашены обоями, картинами, занавесочками и полотенцами. Степенно, порядочно сидят гости-старики, чинно уставив свои лобастые лысые головы. Каждый из них считает за удовольствие посидеть, в качестве гостя, в такой просторной и светлой избе. Многие нарываются попасть в этот дом и получить угощение от Василия Ефимовича Савельева.

После третьей рюмки гости и гостьи посмелели, поднялся шумный разговор. Осмелел и жених. Под шум бабьих тараторных разговоров он несколько раз поцеловал свою невесту, а теперь уже жену. Осмелевшие бабы начали испытывать молодых в словесности: прося и с вычурами вынуждая жениха, здесь на пиру во всеуслышание уважительно назвать свою молодую жену по имени-отечеству, а ей назвать молодого мужа по имени-отечеству. Удовлетворённые ответом сваханьки елейно выпивали, заставляя следовать примеру и молодых, а потом садились и с довольной улыбкой затягивали песни.