История Северской земли

Сверх нового государственного устройства с постоянным войском, сверх других исторических условий политика киевских князей находила еще себе поддержку в общественном складе племен. Наш очерк промышленности и торговли северян достаточно, я думаю, показал, что племена к периоду зарождения у полян нового государственного строя были далеко не в диком состоянии. По своей культуре они нисколько не уступали современной Западной Европе. Но обширная торговля, как бы она ни была свободна и доступна для всех членов племени, должна была возвысить благосостояние отдельных личностей, меньшинства. Что это было так, лучше всего видно на Новгороде, где очень давно явилось распадение на «черных» и «житых» людей, хотя одинаково свободных, но по принципам совершенно враждебных одни другим. Торговля же ознакомила это меньшинство с византийскими идеалами, совершенно несходными с идеалами родной обстановки. Недаром хазарское правительство запрещало кому бы то ни было иметь наемные войска. Этот-то класс людей киевские князья постарались привлечь на свою сторону, принимая в свою дружину, делая своими приближенными. Самый прекрасный пример этого факта мы видим на Добрыне, который происходил из Любеча и поступил в княжескую дружину, а его сестра Малуша была наложницей Святослава¹³⁹. Последнее по языческим понятиям было совершенно возможно, но нам здесь важен факт, указывающий на стремление выдающихся людей сблизиться с княжеским домом. В 988 г. в Киеве христианская религия была признана официальной, т. е. государственной, и князья приняли на себя распространение ее света в областях других племен. Вот тут явилась для Киева опасность при введении христианства у отдаленных племен в их сопротивлении. Но первоначально киевские князья и не стараются навязывать новой религии отдаленным областям, а ограничились утверждением ее в ближайших местностях. Вскоре был поставлен в 992 г. епископ, Неофит, Чернигову¹⁴⁰, значит, ровно через четыре года после принятия христианства в Киеве. Такое быстрое распространение христианства в области северян, причем образуется отдельная епархия, вполне невозможно, если бы не было предварительной подготовки к этому факту. Она была несомненно.

Припомним, что юго-западные области северян примыкали к греческим провинциям на берегах Азовского и Черного морей, с которыми велась обширная торговля хлебом и мехами и по смежности владений должен был происходить постоянный обмен не только произведений ремесл, но обычаев и идей. Мы видели уже, что в Хазарском царстве была полная веротерпимость и что христиане там имели двух своих судей. Так говорят нам арабские источники об Итиле, но то же должно допустить и для других важных торговых пунктов Приазовья.

По моему мнению, нельзя иметь не малейшего сомнения в том, что такие города, как Тмутаракань и Керчь – древние Фанагория и Пантикапея, заключали в своем народонаселении и христиан, так как эти города издавна были населены греками. Следовательно, приморские области северян должны были очень давно ознакомиться с христианством и иметь его членов среди собственного населения. Отсюда христианская религия путем постоянных сношений с северными областями Северской земли должна была проникнуть к нашим предкам и приобресть среди них себе сторонников. Но отсюда она проникла еще далее. Мы видели, что византийские произведения проникали далеко на север, и, между прочим, найденные кресты¹⁴¹ дают возможность предполагать, что и среди мери были члены христианства. Сверх этих соображений мы имеем еще и другие доказательства. «Едва ли можно, – говорит Макарий, – согласиться, чтобы до пр. Кукттти вятичи были вовсе незнакомы с верою христианскою. В Курске и некоторых окрестных городах существовало христианство еще в начале XI века»¹⁴². Действительно, когда Феодосий пришел в Киев, во время Ярослава, то со времени официального принятия христианской религии в Киеве прошло приблизительно не более 70 лет. Невозможно, чтобы в такой короткий срок в столь отдаленных от Киева местах, как Курск, явилась страсть к пилигримству, которое следует за твердо привившимися христианскими идеалами, чего не могло быть в Курске по отдаленности его. А мы действительно встречаем развитие странничества в этой местности еще во время малолетства св. Феодосия, т. е. приблизительно в начале XI в.¹⁴³ Единственное объяснение этому факту можно найти уже в указанном нами значении Курска как торгового центра¹⁴⁴. В нем как в связующем центре для южных и северных областей земли северян должны были давно появиться христианские идеи и проникнуть в окрестное население.