История шпионажа

В 1957 году группа студентов, которая бросила вызов Государственному департаменту, приняв приглашение посетить Китай, встретилась с Дауни и Фекто. Именно из их сообщений взяты цитаты, приведенные выше. Студенты встречались с каждым из заключенных отдельно, но им не разрешалось фотографировать их или что-нибудь записывать. Кроме этого, гостям запретили обсуждать суд и предъявленные обвинения. Письменное сообщение студентов было составлено уже после встречи. Когда оно было готово, начались обсуждения его содержания. Часть студентов пыталась описать китайские тюрьмы в слишком светлых тонах. Но Лэрри Мойер, один из членов делегации, заявил, что «у Дауни тряслись руки, он говорил коротко, иногда несвязно».

Эта группа разговаривала и с Моррисом Уилсом, одним из перебежчиков корейской войны. Уилс был взят в плен в 1951 году, сейчас он изучает китайский в университете Пекина. Дезертир с гордостью сказал студентам, что он звезда баскетбольной команды университета и что женат на дочери китайского генерала.

Точность сообщения была подтверждена преподобным Уорреном Маккенной, который был в составе этой группы, а сейчас живет в Массачусетсе. В письме автору этой книги преподобный Маккенна рассказал, что разногласия из-за содержания начались по той причине, что Мойер писал репортаж для службы новостей.

«Студенты группы заранее договорились, что до написания сообщения никто из них не будет рассказывать о встречах с заключенными. Мы понимали ценность наших известий и хотели, чтобы сообщения были как можно более точными. Сразу после встреч с ними мы собрались, чтобы написать сообщение, и отдали его китайцам, чтобы они сделали копии. В итоге мы получили копии только утром следующего дня. Мойер сдержал слово и ничего не сообщил своему человеку в Москве, хотя тот выказывал недовольство и позднее уволил его. Мойер, естественно, расстроился, а вечером на встрече группы появились мнения, что доклад был задержан нарочно. Один из членов группы позднее составил свой доклад на основе именно этой встречи. Позднее Мойер отказался от слов, которые этот человек приписывал ему. Вообще вся ситуация возникла только из-за трудностей нашей поездки и важности новостей, которые мы узнали.

Однако оба сообщения довольно точны, и я полагаю, что их не будет никто опровергать».

В пользу точности сообщений позднее свидетельствовали члены семей заключенных, которые посещали своих родственников.

Заканчивая рассказ о Дауни и Фекто, необходимо отметить, что ЦРУ так и не признало их своими агентами. В единственном официальном документе они называются гражданскими служащими Министерства обороны.

Так же как Советский Союз опутывает шпионскими сетями США и другие страны Запада, ЦРУ пытается проникнуть на территорию коммунистических стран. Дело Дауни и Фекто показывает методы работы на Дальнем Востоке. ЦРУ, однако, действует более осторожно, когда речь идет об СССР. Люди, которые родились в Америке, никогда не отправляются в Советский Союз. Даже если такой агент хорошо знает язык и традиции страны, даже если его поддельные документы надежны, у него будет слишком мало шансов выжить в советском обществе. Советский агент может приехать в Нью-Йорк по иммигрантской визе, говорить с легко узнаваемым акцентом, и в то же время ему все сойдет с рук. В 1949 году генерал-лейтенант. Ведемейер, возглавлявший психологическую службу вооруженных сил, признал, что «жизнь агента в России практически ничего не стоит». «У нас есть несколько агентов, — сказал он, — но для того, чтобы создать разведывательную организацию в России, требуется очень много времени. Мы получаем мало докладов от наших разведчиков, но все они достаточно ценны».