История шпионажа. Том 2

«Разве вам не говорили, что после ареста вы для разведсети больше не существуете?» Гискес не отдал радиста гестаповцам, а на следующий день привел в подвальное помещение штаба, где был установлен передатчик. На вызов Лауэрса ответили, значит, свои ребята поняли условия игры, чтобы обмануть Гискеса. Его не оставили, он жив! Лауэре с трудом справился с волнением.

Как и в первый раз, ответ принял Гейнрикс. Когда он снял наушники, лицо лейтенанта было серьезным. Англичане сообщили, что забрасывают с самолета радиста с оружием и снаряжением.

Лауэре побледнел. Он ничего не понимал. Ведь он вторично включил в текст ошибочный проверочный сигнал. Англичане не могли не знать, что он «мертв», засветился. И Гискес ничего не понимал — значит, Лауэре его не обманул?

Всю ночь радист старался понять, что происходит, стал ли он предателем поневоле.

На следующий день радиста привели к помощнику Гискеса, которому он сказал, что отказывается участвовать в радиоигре. На него надели наручники и проводили в камеру.

Вошел Гискес и сказал два слова: «Выбирайте жизнь». Это означало, что в комнате будет только любезный Гискес… и все остальное, что называется жизнью.

Лауэре вспомнил, как гестаповцы били его друга Такониса, а тот рвал их зубами, как зверь…

Радист передавал сообщения без проверочного сигнала. Он даже писал «стип» вместо «стоп». Он выполнил свой долг, должны же понять в разведцентре, что происходит!

Он не пожалел, что продолжил игру, потому что вскоре Лондон сообщил, что радист заболел и дата его вылета откладывается, но оружие высылают.

Ночью 28 марта Гискес и Шрайдер ждали прибытия самолета на условленном месте. Если Лауэре их обманул, то вместо оружия они получат бомбы себе на голову.

С самолета сбросили три контейнера. Из Лондона в подарок голландскому Сопротивлению посылали тридцать шесть пулеметов без обойм и увесистые пачки пропагандистских плакатов на французском языке.

Получалось, что англичане перепутали адресата пропагандистской литературы, но все-таки прислали оружие. А если все это блеф и сделана попытка помочь своему агенту выжить?

Через два дня, 30 марта, Лауэрса перевели в тюрьму, которая размещалась в старинном монастыре. 1 апреля прибыл новый арестованный, который, пользуясь азбукой Морзе и выстукивая по трубам, сообщил свое имя. Его звали Арбор, и схватили его при приземлении с парашютом 29 марта.

Это было начало операции «Северный полюс».

Ловушка для агентов из Лондона

После Арбора был захвачен Пижл. Таконис метался в камере, как измученный, обложенный охотниками зверь. Он отказывался есть, пить, выходить на прогулку. Сидел, опершись спиной о стену, и думал, кто же его предал. Неужели Лауэре, его ближайший друг? Жить не хотелось.

Пижла взяли вместе с Акки. Но оставались еще другие радисты, и немцы решили выловить всех. Акки под пытками назвал двух. Были арестованы Рас и Клоо. В записной книжке Раса Шрайдер нашел имя Джефферса. Это был псевдоним, а рядом его настоящее имя — Джокоб Джордан, радиотелеграфист. Шрайдер не мог понять, как англичане инструктируют своих агентов, разве можно совершать такие оплошности?

У криминальной полиции был свой информатор, голландец. Его звали Антон ван дер Ваальс. Он позвонил Джордану и назначил встречу. Тот, не проверив, согласился. Когда радист протягивал руку для пожатия, на ней закрылись наручники.

Джордан был совсем еще юным. Когда горилла-гестаповец волок его за собой, он, обернувшись, спросил осведомителя: «Почему вы это сделали?»

Английская разведка потому и выбрала этого юношу, что вид его не внушал подозрений. Но ему было уже 24 года, и он был морским кадетом. Перед СС он разыграл комедию со слезами. Но 5 мая был вызван Гискесом на очную ставку с Лауэрсом.

На столике лежали все документы Джордана, в том числе тетрадочка, в которой он отмечал все переданные сообщения. Гискес опять повторил свои доводы в пользу сотрудничества с противником. Джордан возмутился. Майор с улыбкой уверил его, что тот станет работать на абвер, если не сегодня, то позже.

Так и вышло. Через два дня Джордан вместе с Лауэрсом подошел к передатчику. Лауэре тоже объяснил Джордану, что к чему.

Глаза Лауэрса были прикрыты, лицо серое. Он говорил монотонным бесцветным голосом. Он не мог не думать о своем друге Та-конисе, который сообщил ему страшные вещи. Либо в разведцентре был предатель, либо Центр сознательно посылал своих агентов для сдачи врагу. Документы, изготовленные для агентов, были сделаны настолько плохо, что невооруженным глазом можно обнаружить, что они фальшивые — лев на короне смотрел в другую сторону. Деньги были фальшивыми, с одежды не сняты английские этикетки… Беспокойство товарищей передалось Джордану. Он тоже попробовал не поставить в сообщение проверочный сигнал. История с Лауэрсом повторилась снова.