Читаем История Швеции полностью

На заседании риксдага король сообщил о тяжелом финансовом положении страны, точно так же как это сделал в 1527 г. на заседании риксдага в Вестеросе Густав Ваза, и потребовал принятия мер для оздоровления государственных финансов. Он привел сравнение — носящее одновременно торговый и военный характер — государства с кораблем, «который после крушения и морского путешествия наконец-то благополучно прибыл в порт, но нуждается в ремонте». Тяжелое положение страны вызвало требование — наказать регентское правительство. Благодаря личному вмешательству короля в прения этот вопрос стал центральным вопросом сессии. Большая комиссия из представителей сословий повела дальше уже ранее начатое обследование деятельности регентского правительства. Ей было также поручено вынести свой приговор по окончании расследования.

А в это время необходимость наведения порядка в финансовых делах повлекла за собой требование еще более давнее, чем требование расследования, а именно — требование редукции. При рассмотрении этого вопроса значительную роль играло крестьянское сословие. Горожане и духовенство относились к требованию редукции сочувственно. И среди дворян, в особенности среди «неимущего служилого дворянства», имелась роялистская группа, также требовавшая редукции; в число ее руководителей входил Ганс Вахтмейстер (который сам принадлежал к высшей знати). Дворяне — сторонники редукции выдвинули удобный для агитационных целей лозунг — проведение редукции за счет крупных ленов. Высшая знать как бы устранялась от руководства, политическая власть государственного совета была поколеблена перспективой наказания регентского правительства. Фактически все это привело лишь к тому, что хозяином положения стал король, добившийся значительного укрепления своих позиций.

Во время споров между дворянами и не дворянами, а также между различными группами дворянства обе стороны часто обращались к королю и укрепляли его позицию как своего рода третейского судьи между ними. Всеобщая ненависть к высшему дворянству была выгодна для короля. Не следует также забывать, что это время было периодом расцвета абсолютизма в Европе, подобно тому как при Кристине общее положение в Европе благоприятствовало усилению феодальной реакции против сильной центральной власти. Для характеристики идей, которые владели умами политиков того времени, знаменателен тот факт, что один из бургомистров Сконе еще за несколько лет до этого ссылался на заседании в риксдаге на пример самодержавной власти в Дании в 60-х годах XVII в.

В ходе работы риксдага король значительно увеличил свое влияние. Вопрос о том, в какой степени все происходившие события явились результатом заранее обдуманного плана и какова в них была роль самого короля и его советников, до сих пор остается спорным. В настоящее время историки по большей части придерживаются того мнения, что лично у короля не было никакого проекта изменения конституции. Развитие тенденций к усилению королевской власти было следствием отчасти ряда случайностей, а отчасти — если смотреть глубже — объединения горожан и низшего дворянства вокруг сильной королевской власти непосредственно после войны.

Как бы там ни было, но когда король на закрытии риксдага обратился к сословиям с рядом вопросов об объеме своей власти, он получил замечательный ответ, что король не связан «формой правления» и государственным советом и юридически ни перед кем не ответственен. Это утверждение было нарушением всех вековых политических традиций Швеции; государственный совет как политический фактор был уничтожен — оставались лишь король и риксдаг. На следующем заседании риксдага (в 1682–1683 гг.) сословия оказались еще более сговорчивыми, и король захватил компетенцию над целым рядом важных вопросов. При этом король применял довольно своеобразную, как бы импровизированную, парламентскую тактику. Когда во время дебатов кто-либо ронял случайное замечание, король подхватывал его и, превращая его в исходную точку, настаивал на том, чтобы сословия приняли новый принцип, выгодный для него. Его действия представляли собой любопытную смесь случайности и последовательности. На этой сессии риксдага было принято решение о расширении редукции, и влияние короля в ряде отношений заметно усилилось. В частности и законодательство перешло в руки короля. В дальнейшем развитие пошло по этому пути. Типичной для создавшегося политического положения является характеристика, данная сословиями Карлу XI в 1693 г.: «Самодержавный, во всем приказывающий и распоряжающийся король, ни перед кем на земле не отвечающий за свои действия, но обладающий силой и властью управлять своей державой согласно своей собственной воле и как христианский король». Власть риксдага в обычных условиях распространялась только на вопросы налоговой политики, в случае же войны королю предоставлялись чрезвычайные полномочия и в отношении налогообложения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Альтернативная история / Попаданцы / История
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии