История сионизма

В конце концов 300 голосами против 158 делегаты проголосовали за резолюцию Вейцмана. Его предложение получило большинство голосов лишь потому, что принятая резолюция была довольно неопределенна и не выражала четкого отношения к большинству поднятых вопросов. Большинство не согласились с выводом королевской комиссии о том, что мандат оказался нецелесообразным, и потребовало продлить его. Таким образом, сионисты опровергли заявление комиссии о несовместимости национальных устремлений арабов и евреев и о том, что два этих народа не в состоянии договориться. Решение британского правительства установить квоту для еврейской иммиграции вызвало сильнейший протест. В конце концов план раздела, выдвинутый комиссией, был отвергнут как неприемлемый, и одновременно сионистскому комитету было поручено начать переговоры с целью выяснения точных сроков, в которые Лондон намерен разрешить вопрос создания еврейского государства.

Как и обычно, конгресс завершился сессией Еврейского Агентства, на которой так же был выражен протест по поводу раздела Палестины, но уже по другим причинам. Несионистские представители не являлись сторонниками идеи еврейского государства. На конгрессе наибольшее внимание привлек вопрос о том, что предложенная евреям территория для создания государства была слишком мала, однако для участников сессии это не являлось главным. Они предложили обратиться к британскому правительству с просьбой созвать арабо-еврейскую конференцию для разрешения этого конфликта в рамках мандата.

То, что начиналось как многообещающее предприятие, закончилось шквалом взаимных обвинений, и Вейцман начал терять терпение. Его английские друзья даже не побеспокоились выслать ему заранее копию отчета Пила. После нескольких резких слов, сказанных им своему другу Ормсби Гору, секретарю министерства колоний, тот посоветовал Вейцману «не сжигать корабли и идти до конца». На что Вейцман с горечью заметил:

«У меня нет кораблей, и мне нечего сжигать. Я молча вынес гораздо большее; я вынужден был отвечать перед своими людьми за действия английской администрации, я зависел от общественных платформ на конгрессах по всему миру. Часто мне приходилось поступать вопреки тому, в чем я был уверен, и почти всегда к собственному вреду. Почему же я так поступал? Потому что тесное сотрудничество с Великобританией было для меня краеугольным камнем нашей политики в Палестине. Но это сотрудничество оставалось односторонним — это была неразделенная любовь»[755].

Парламент, Лига Наций и конгресс сионистов, хотя и с большими оговорками, согласились с принципом раздела, но палестинские арабы призвали глав соседних арабских государств выступить против этого плана. В сентябре 1937 года на всеарабском конгрессе в Сирии было решено, что сохранение Палестины как арабской страны — священная обязанность каждого араба. Тем временем в Палестине опять вспыхнул мятеж, который разгорался все сильнее. В октябре в Назарете был застрелен британский уполномоченный в Галилее вместе со своей охраной. Британские власти арестовали пятерых членов арабского Верховного комитета, но муфтию удалось скрыться. Нападения арабов продолжались, и властям потребовалось более восемнадцати месяцев для того, чтобы подавить восстание. Наблюдатели отмечали, что восставшие потерпели поражение скорее из-за недостатка твердости, чем из-за нехватки ресурсов. Фаузи Каукджи, предводитель партизан, который в 1936–1938 гг. сумел захватить в плен несколько тысяч английских солдат, через десять лет в течение нескольких дней был разгромлен небольшой, недостаточно обученной и плохо снаряженной армией «Хаганы». Справедливости ради стоит добавить, что в то время и англичанам, и евреям не хватало опыта ведения партизанской войны. Бронемашины и самолеты совершенно не годились для того, чтобы сражаться с нерегулярными силами, которые поддерживало местное население.